Нами Микоян, невестка Анастаса Ивановича Микояна, которая была знакома с Берией, вспоминает:
«Где-то в конце сороковых — начале пятидесятых годов в Москве в числе многочисленных тайных романов у Берии возникла связь с юной девушкой — красавицей Лялей. Она родила дочь, и Берия дал ребенку имя своей матери.
Позже маленькая Марта, став взрослой и красивой, в семидесятых годах вышла замуж за сына члена политбюро брежневской эпохи Гришина…»
Одновременно на пленуме были впервые сказаны слова в осуждение Сталина и сталинизма.
В заключительном слове Маленков говорил:
— Вы должны знать, товарищи, что культ личности Сталина в повседневной практике руководства принял болезненные формы и размеры, методы коллективности в работе были отброшены, критика и самокритика в нашем высшем звене руководства вовсе отсутствовали. Мы не имеем права скрывать от вас, что такой уродливый культ личности привел к безапелляционности единоличных решений и в последние годы стал наносить серьезный ущерб делу руководства партией и страной…
Но все слова, сказанные на пленуме, остались секретом, ничего не было опубликовано. В газетах через несколько дней появилось короткое, в несколько строк, сообщение о том, что пленум ЦК исключил Берию из партии как врага коммунистической партии и советского народа. А президиум Верховного Совета передал дело о преступных действиях Берии на рассмотрение Верховного суда. По стране пошла гулять частушка:
Берия, Берия
Вышел из доверия,
И товарищ Маленков
Надавал ему пинков.
Многие поверили и в то, что Берия шпион. И в одну секунду все согласились с тем, что он негодяй и преступник. Это работала инерция сталинских времен, когда не сомневались: раз арестовали — значит, виновен.
А вот миллионы заключенных, которые спокойно восприняли смерть Сталина, расценили арест Берии как давно ожидаемый поворотный пункт в их судьбе…
Никто в аппарате госбезопасности не попытался освободить своего шефа, как этого опасались в Кремле.
Генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов вспоминал, что 26 июня, возвращаясь с работы на дачу, с удивлением увидел на шоссе колонну танков. Утром обратил внимание на то, что исчез портрет Берии, который висел у него в приемной. Через час руководство министерства собрали в конференц-зале. Руководили собранием первые заместители министра Круглов и Серов.
Круглов сообщил, что бывший министр Берия арестован за провокационные антигосударственные действия. Круглов сказал, что доложит товарищу Маленкову: органы и войска МВД верны правительству и партии.
Тогдашний сотрудник Министерства внутренних дел Украины Георгий Захарович Санников вспоминает, как в здании министерства сменилась охрана — появились офицеры в полевой форме, которые потребовали от всего оперативного состава сдать оружие. Незнакомые офицеры ходили по кабинетам и собирали пистолеты. Прямо в коридорах устанавливались пулеметы, судя по всему предназначенные для стрельбы вдоль коридоров…
Днем украинских чекистов собрали, и новый министр Тимофей Амвросиевич Строкач объявил, что арестованы «враг партии и советского народа Берия и его ставленники». Чекисты были потрясены: арестованы верные соратники Сталина. Из зала стали спрашивать:
— Почему забрали оружие? Нас специально разоружили? Нам не доверяют?
Строкач ответил:
— Оружие вам вернут сегодня же. Я уже дал команду.
Арест Берии вызвал вздох облегчения у партийного аппарата по всей стране. Они боялись и его самого, и местных ставленников Берии, боялись аппарата госбезопасности, который показывал, что следит и за партийным руководством, держится на равных, партийной власти над собой не признает.
Ни первый секретарь обкома, ни секретарь ЦК республики — никто не был гарантирован от внезапного ареста. Они все боялись местного чекистского начальника, знали, что за ними следят, но не знали, что именно начальник областного управления или республиканский министр сообщает в Москву.
В передовой «Правды» под названием «Нерушимое единение партии, правительства, советского народа» говорилось: «Любой работник, какой бы пост он ни занимал, должен находиться под неослабным контролем партии. Партийные организации должны регулярно проверять работу всех организаций и ведомств, деятельность всех руководящих работников. Необходимо в том числе взять под систематический и неослабный контроль деятельность Министерства внутренних дел».
