После ужина, который прошел в оживленной беседе, Сталин завел радиолу, под музыку которой были танцы».
Иван Александрович Валединский писал, что однажды Сталин спросил, чем он может отблагодарить доктора за лечение. Валединский попросил квартиру. Едва Иван Александрович вернулся в Москву, ему позвонили из управления делами ЦК и попросили посмотреть пятикомнатную квартиру. Валединский вспомнил слова Сталина:
— Я мелочами не занимаюсь.
Но Сталин одарил своего врача не только квартирой, пишет публикатор записок Валединского доктор медицинских наук Виктор Малкин. В 1937 году как враг народа был арестован сын Валединского. Он сидел в Таганской тюрьме.
Доктор Валединский, когда его позвали к Сталину, печально сказал, что отец арестованного не имеет права лечить вождя. Сталин, который привык к доктору, немедленно распорядился разобраться в деле инженера Анатолия Ивановича Валединского. Через три недели Валединского-младшего освободили «за отсутствием состава преступления».
Вождь до конца жизни благоволил к Валединскому, которого в 1944 году сделали научным руководителем клинического санатория «Барвиха», принадлежавшего Лечебно-санитарному управлению Кремля. В Барвихе лечилось и лечится высшее начальство. Иван Александрович на год пережил своего пациента.
Записки Валединского, по мнению медиков, свидетельствуют о том, что еще в двадцатые годы Сталин страдал заболеваниями опорно-двигательного аппарата, у него болели руки и ноги.
Личный фонд Сталина, хранившийся в архиве политбюро, кто-то изрядно почистил, полной истории болезни нет. Есть отдельные страницы, которые хранились в опечатанных конвертах. Найдены записи врачей о бесконечных простудах, ангинах, поносах, которые мучили Сталина (иногда он буквально не мог далеко отойти от туалета).
Простужался он постоянно, поэтому его лечил видный отоларинголог Борис Сергеевич Преображенский, который с 1932 года был консультантом Лечебно-санитарного управления Кремля.
В 1952-м академика Преображенского арестовали по «делу врачей». После смерти его главного пациента Преображенского сразу освободили, он благополучно работал и в 1962 году получил Золотую Звезду Героя Социалистического Труда.
Но среди медицинских документов вождя нет ни слова о сердечно-сосудистых заболеваниях. Сталин жаловался окружающим на головные боли, что естественно для гипертоника, а медицинских записей о жалобах нет. Судя по тому, что с середины тридцатых к нему стали приглашать известного профессора-кардиолога Владимира Никитича Виноградова, вождь болел всерьез — страдал от высокого давления, атеросклероза.
Виноградов, который, как и Преображенский был избран действительным членом Академии медицинских наук, известен своими трудами по диагностике и лечению инфарктов миокарда.
В 1952 году Виноградов тоже был арестован как «врач-вредитель», после смерти Сталина выпущен и со временем удостоен звания Героя Социалистического Труда.
Врачам было трудно со Сталиным.
В 1934–1936 годах, когда вождь приезжал в Сочи, его лечил терапевт Мирон Григорьевич Шнейдерович. Он прошел войну, а в 1952-м его тоже арестовали. Когда выпустили и он пришел в себя, то решился кое-что рассказать о Сталине, пишет Виктор Малкин.
Сталин любил «пошутить» с лечащим врачом. Вдруг спрашивал Шнейдеровича:
— Скажите, доктор, вы читаете газеты?
— Конечно, Иосиф Виссарионович.
— Какие же газеты вы читаете?
— Центральные — «Правду», «Известия».
— Вы думаете, это газеты печатают для вас? — изумлялся Сталин. — Вы же умный человек, доктор, и должны понимать: в них нет ни слова правды…
Несчастного доктора охватывал ужас. Он не знал, что сказать. Вождь наслаждался растерянностью врача.
По мнению академика Петровского, у политиков, которые испытывали постоянные перегрузки физической и нервно-эмоциональной систем организма, развивается ранняя болезнь изнашивания организма, прежде всего поражается артериальная сосудистая система, коронарные и сонные артерии, тогда и наступает инфаркт сердца или ишемический инфаркт мозга, отчего погибает большинство лидеров.
После войны Сталин ежегодно проводил на юге три-четыре месяца. В Москву возвращался обыкновенно к 21 декабря, к дню рождения. В 1951 году он уехал на озеро Рица и отдыхал пять месяцев. Там, на юге, подальше от людей, его и лечили. Сохранились результаты анализов, которые у него брали. Только выписывались направления на другое имя — обычно офицера Главного управления охраны Министерства госбезопасности, который их приносил. В 1952 году все анализы были записаны на его основного охранника Хрусталева.
