Слухи о том, что Сталин застрелил жену, сразу поползли по Москве.
Леопольд Треппер, знаменитый разведчик, в 1932 году учился в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада имени Ю.Ю. Мархлевского. Он писал:
«Студенты коммунистических университетов, участвующие в похоронах, шепотом спрашивали друг друга:
— Так что же все-таки — она покончила с собой или ее убил Сталин?»
9 ноября 1932 года профессор Александр Соловьев записал в дневнике:
«Сегодня тяжелый день. Придя в Промакадемию для чтения лекции, застал большое смятение. Ночью дома трагически погибла жена т. Сталина — Н.С. Аллилуева. Она много моложе его, лет тридцати с чем-то. Стала женой после революции, работая молодой сотрудницей ЦК. Теперь училась последний год в Промакадемии на химическом факультете. Была на моих лекциях. Одновременно заканчивала Менделеевский институт на факультете искусственного волокна. И вот эта загадочная смерть.
Среди промакадемцев много всяких разговоров и предположений. Одни говорят, ее застрелил т. Сталин.
Далеко за полночь он сидел один в кабинете за бумагами. Услышал за спиной у двери шорох, схватил револьвер и выстрелил. Он стал очень подозрителен, все кажется, что на него покушаются. А это входит жена. Сразу наповал.
Другие говорят, у них были большие политические расхождения. Аллилуева его обвиняла в жестокости к оппозиционерам и раскулачиванию. Во время спора в запальчивости т. Сталин стрелял в нее. Третьи утверждают, несчастье произошло из-за семейной ссоры. Аллилуева вступилась за отца, старого ленинца, и за старшую сестру, партийку. Обвинила мужа в недопустимом бессердечном преследовании их за некоторое несогласие с ним. Тов. Сталин не стерпел упреков и стрелял.
Много разных других слухов и сплетен застал я. Из ЦК позвонили: прекратить всякие домыслы и вымыслы. Заниматься чем положено — учебой».
В годы большого террора посадили на скамью подсудимых двух знаменитых докторов — Плетнева и Левина. Пошли разговоры о том, что они обречены, поскольку знают правду о смерти Аллилуевой. Истинную причину ее смерти знали трое — главный врач Кремлевской больницы Александра Юлиановна Канель и консультанты Лечебно-санитарного управления Кремля профессора Лев Григорьевич Левин и Дмитрий Дмитриевич Плетнев.
«Всем троим, — писал профессор Яков Львович Рапопорт, — было предложено подписать медицинский бюллетень о смерти, последовавшей от аппендицита, и все трое отказались это сделать. Бюллетень был подписан другими врачами, судьба же строптивых медиков сложилась трагически».
Александра Канель умерла своей смертью. Она простудилась, потом у нее начался менингит, и она скончалась 8 февраля 1936 года. Молотов, которого она лечила, прислал венок — это означает, что в реальности к Канель у Сталина не было личных претензий.
О фальшивом медицинском заключении она никогда не упоминала, но действительно рассказывала близким знакомым о том, что Надежда Аллилуева покончила с собой. Она не думала, что это станет секретом.
По долгу службы Александра Канель лечила всю правящую верхушку и со многими была в хороших личных отношениях, в том числе с семьей опального Льва Борисовича Каменева. Канель ездила за границу вместе с Ольгой Каменевой, Екатериной Калининой и Полиной Жемчужиной, куда жен членов политбюро посылали лечиться. Этого было достаточно для ареста. Но она уже ушла из жизни, поэтому в 1939 году арестовали ее дочерей. На допросах от них требовали подтвердить, что мать была шпионкой. Старшая дочь Александры Канель была реабилитирована и в перестроечные годы рассказала о матери. Младшая дочь на свободу не вышла…
Льва Левина расстреляли по делу так называемого правотроцкистского блока в 1938 году. Медиков обвиняли в том, что они по заданию правотроцкистского блока умышленно довели до смерти своих знаменитых пациентов: Менжинского, Куйбышева, Горького и его сына Максима Пешкова. «Врачами-убийцами» будто бы руководил бывший нарком внутренних дел Генрих Григорьевич Ягода, сидевший рядом с ними на скамье подсудимых.
Профессору Дмитрию Плетневу, прекрасному кардиологу, профессору Института функциональной диагностики, пришлось испить горькую чашу до дна. 8 июня 1937 года в «Правде» появилась статья «Профессор — насильник, садист».
