За жалюзи по-прежнему горел свет. Но в них не было ни щелочки, чтобы заглянуть внутрь. Сжимая в кармане рукоятку снятого с предохранителя пистолета, я поднялся на низкое цементное крыльцо и постучал в дверь. Стук был негромким, но мне он показался почти грохотом.
За дверью послышались торопливые шаги. Над головой у меня вспыхнула лампочка. В ближнем окне кто-то поднял жалюзи, и в отверстии мелькнуло лицо. Жалюзи упали, и наступила настороженная тишина. Я постучал снова.
Кто-то стал поворачивать внутреннюю ручку двери. Щелкнул замок. Дверь медленно приоткрылась на длину медной цепочки и остановилась. В образовавшуюся щель я увидел половину женского лица и дуло пистолета.
— Уходите! — сказала женщина.
— С удовольствием, если б знал как. — Легенда напрашивалась сама собой, и ничего лучше я придумать не мог. — У меня сломалась машина — там, на дороге, и я заблудился.
— О! — сказала она. Голос ее чуть потеплел, но из глядящего на меня пистолетного дула по-прежнему тянуло холодком. — А куда вы едете?
— В Индию.
— Вы сильно отклонились.
— Это я уже понял. Надеюсь, пистолет у вас на предохранителе?
— Если вас это так беспокоит, вы можете уйти. Как я вам предложила с самого начала. — Несмотря на повторное предложение, что-то — возможно, самомнение — подсказывало мне, что она рада меня видеть. Меня или кого угодно.
— Похоже, жизнь в пустыне делает людей негостеприимными. Вы, случайно, не старая дева?
— С чего это вы взяли?
— Так вы себя ведете. Лучше бы позвали мужа, уж он бы помог мне выбраться. У него, наверное, и карта местных дорог есть?
— Говорите потише, вы его разбудите. — В словах ее не было ничего необычного, но произнесла она их с излишней горячностью.
Мне было интересно, где спал Тарантини, однако не настолько, чтобы его будить. Я понизил голос:
— Почему бы вам не спрятать пистолет и не дать мне перевести дух? Вам нечего бояться, я совершенно не опасен для женщин.
К моему удивлению, она опустила пистолет. Затем, к еще большему моему удивлению, сняла цепочку и отворила дверь.
— Что ж, входите, только, пожалуйста, не шумите. Я сейчас поищу карту.
Я не знал, что и думать. Ибо минуло уже не так мало лет с тех пор, как моему моложавому обаянию удавалось творить средней руки чудеса с женщинами.
— Что это вы вдруг сжалились? — спросил я, входя. — Это приятно, конечно, но несколько неожиданно.
— Решила, что вы не слишком похожи на громилу.
Только сейчас у меня появилась возможность как следует разглядеть ее лицо. Это была девушка с фотографии, которую я носил с собой. На несколько лет старше, но такая же броская, подумал я. Тот же прямой нос, те же изогнутые губы и округлый подбородок, тот же смелый взгляд и гордая посадка головы, подчеркнутая короткой стрижкой черных волос. На ней была синяя юбка и белая блузка. Пистолет в опущенной руке довершал картину и не казался совсем уж неуместной деталью.
Проходя мимо нее в дверях, я быстрым движением вывернул у нее из руки пистолет. Она попятилась от меня, пока не уперлась спиной в стену тесного холла.
— Отдайте пистолет! — сказала она.
— Сначала поговорим.
— Мне не о чем с вами разговаривать. Убирайтесь вон! — Она старалась говорить, не повышая голоса.
Я опустил ее пистолет в левый карман, чтобы уравновесить правый. Лицо мне обдувал легкий прохладный ветерок от работающего кондиционера. Я тихо прикрыл за собой дверь.
— Почему вы не возвращаетесь домой к матери, Галли? Джо долго не проживет, и вы — тоже, если будете за него цепляться.
— Кто вы такой? Откуда знаете мое имя? — Свет, проникавший через полуоткрытую дверь гостиной, зажег желтоватые огоньки в ее темных глазах.
— Моя фамилия Арчер. Ваша мать послала меня найти вас. Она беспокоится за вас. И не без причины.
— Вы лжете! Моя мать ничего не знает о Джо. Вас послала не она.
— Она дала мне вашу фотографию, смотрите.
— Вы ее украли.
— Чепуха. Вы сами в это не верите.
Она медленно выпрямилась, оторвав спину от стены. На своих высоких каблуках она была почти одного роста со мной.
— Пожалуйста, уходите. Если вас действительно прислала моя мать, скажите ей, что у меня все в порядке. Скажите ей что угодно.
