— Пустой номер, черт возьми, — злился майор. — Если этот парень намерен меня убить, то и убьет. Вам его не остановить.
— Я обязан попытаться, сэр. Не надо только мешать. — Дейвид Тейлор был терпелив. Он понимал, что майор прав, но стремился сделать все возможное, чтобы предотвратить вторую смерть. И дело было не только в профессиональной чести. Том Черил нравился ему все больше и больше, не говоря уж о Джилл. — Будь у нас хоть какая-то зацепка, объясняющая мотивы…
И он опять и опять задавал вопросы, хотя майору давно уже было нечего добавить.
— Послушайте, — не выдержал в конце концов тот, — мы все время пережевываем одно и то же. Я просто не знаю причин, по которым кто-либо желал бы моей смерти и решил пуститься на все эти дурацкие ухищрения.
— Но, сэр… — начал было Дейвид.
— Дайте мне кончить, — перебил майор. — Вы знаете, что моя биография — это открытая книга: частная школа, Королевское военное училище, армия. Я отказываюсь верить, будто нажил себе врагов во времена второй мировой войны. Я никогда не служил в контрразведке или подобной организации, где бы у меня могли появиться скрытые недруги, а в отставку ушел задолго до того, как терроризм вошел в моду — во всяком случае, терроризм такого типа. А уж о моей карьере после армии и говорить нечего. Конечно, у меня есть соперники, да и Сити кое-кто называет местом ожесточенной конкуренции. Однако директора компаний не убивают друг друга. А если бы и убивали, то уж явно без таких накладок, какую допустил этот мотоциклист.
Дейвид Тейлор был доволен, что майор смотрит теперь на ситуацию не так трагически. Он уже собрался выразить ему свое одобрение, но Том Черил еще не кончил.
— Естественно, я снова и снова перебираю в памяти, кто бы мог мне мстить, но сомневаюсь, что вспомню.
— Спасибо, сэр, — сказал Дейвид. Он тоже не питал особых надежд, но благодарности это не отменяло. Майор, он знал, старается помочь, хотя уже ясно — эта линия расследования, как и все остальные, зашла в тупик.
— Что же, если пока все, — сказал майор, вставая, — то мне пора отвечать на соболезнующие письма. Но сначала я пройдусь по саду. Утро сегодня великолепное. Если хотите кофе, то Джилл на кухне.
Покинув старшего инспектора, он вышел в сад через оранжерею. Ему надо было решить, как жить дальше. Человеком он был трезвым, но все же до сих пор не мог поверить в смерть жены: все время ждал, что она вот-вот войдет в комнату или ее властный голос послышится по телефону. Нет, он не особенно скучал по ней — даже иногда чувствовал себя виноватым за это, — но все еще ощущал ее присутствие в доме.
Майор где-то читал, что после потери близкого человека жизнь до похорон всегда кажется нереальной, никак не желает входить в русло. Так что, может быть, все наладится завтра? Но думать о похоронах он не хотел, даже боялся. Дознание прошло просто и быстро — действительно формальность, затемняющая истинный смысл происходящего: удостоверили факт смерти и отложили процедуру до конца следствия. Завтра все будет по-другому. Состоится панихида — он попросил Эдвина Галверстоуна устроить все как подобает, затем погребение. Земля к земле. Прах к праху. А публика будет стоять и таращиться на ритуал — от близнецов Карверов и их деревенских дружков до Найны Долиш, его самого и Джилл. Уж не говоря о полиции, а не исключено, что и прессы. Потом они вернутся в дом, так как Джилл настаивает на поминках. Слава Богу, хоть Силии не будет. Джилл не то чтобы железная, но все же очень сильная. Вторая дочь из другого теста, тем более она скоро должна подарить ему первого внука. Не приезжать же ей из такой дали.
Но и Джилл нельзя без конца эксплуатировать. Несправедливо. Правда, скоро начало учебного года, и ей придется уехать в Лондон. Надо, чтобы она ни в коем случае не бросала из-за него работу, не отказывалась от карьеры. Можно подыскать экономику, а если миссис Ходжесон согласится приходить почаще, то он и сам справится, если вообще будет жить в Фарлингаме. А что его, собственно, тут удерживает, кроме нескольких приятелей да сада? И о Сэл теперь беспокоиться не надо. Снять бы квартиру в Лондоне поблизости от Джин. При мысли о Джин он улыбнулся.
