Какая потеря.
Он вздохнул:
– Похоже, можно было не торопиться. Я опоздал. Она мертва.
– Нет, не мертва.
Веки леди Далгат медленно поднялись, словно были очень тяжелыми. Кристофер отшатнулся, стиснув рукоять меча.
– Спасибо, что так быстро приехали, – сказала леди Далгат. Ее голос звучал спокойно, расслабленно, но обладал странной гулкостью, будто доносился из пустого пространства, и прерывистостью, которую – в ином месте и в других обстоятельствах – можно было бы счесть соблазнительной. – Я надеялась, что вы скоро появитесь.
– Вы… вы знали, что я еду?
Кристофер кинул на Августина обвиняющий взгляд, сам не зная, чем провинился настоятель.
– Разумеется, – ответила леди Далгат своим странно обычным, почти веселым, но по-прежнему гулким голосом.
Кристоферу не нравился этот звук, непонятный гул, словно кто-то дул в бутылочное горлышко.
– Ведь я вас пригласила, – добавила Ниса.
Дверь за спиной Кристофера дрогнула – кто-то попытался выбить ее.
Удачи, Нокс. Это дуб толщиной шесть дюймов.
– Вы меня не приглашали. Вы сбежали сюда в надежде скрыться и найти помощь.
– Я сказала Адриану, куда меня отвезти – прямо у вас на глазах, – произнесла она. – Знала, что вы услышите и поможете мне.
Кристофер рассмеялся. Смех заполнил каморку и заглушил этот гулкий, неестественный голос.
– Вы ошиблись, миледи. Я не собираюсь помогать вам. Я собираюсь вас убить.
– Знаю.
Кристофер понимал: в ней было что-то неправильное, что-то неестественное. От звука ее голоса у него мурашки бежали по коже.
– Если вам интересно, почему я выбрала вас, то причина в том, что вы убили Шервуда. Мне нравится видеть в его убийстве оправдание. Хочется считать свое решение взвешенным и хладнокровным, но я действительно ненавижу вас, Кристофер Фокс. Я увидела картину, когда было уже слишком поздно. Я ненавижу вас за то, что вы лишили меня шанса обсудить ее с ним. Боги свидетели, вы заслуживаете смерти. Я лишь хотела сообщить вам: то, как вы поступили с Шервудом, облегчило все это.
– О чем вы говорите?
– Я очень рада, что вы оказались здесь, пока я еще могу шевелить этими пальцами и говорить этими губами. Я пришла сюда не за помощью, Кристофер, – произнесла она жутким голосом, в котором звучала жалость. – Я явилась сюда, чтобы избавиться от свидетелей. Скажите, лорд Фокс, вам известно, что означает слово «миралайт»? На языке фрей – который вы зовете эльфийским – оно означает «художник». Вы убили не того художника.
Глава двадцать четвертая
Необходимость убивать
Адриан был в отчаянии.
– Такого не может быть. Это должно было сработать, – бормотал Ройс снова и снова, будто многократное повторение вместе с логикой должны были убедить дверь открыться.
Он показал Адриану, как вставить кинжал между дверью и косяком, чтобы открыть щеколду. Просвет был достаточно широкий, и Адриан почувствовал, как что-то сместилось. Ройс осмотрел дверь и подтвердил, что задвижка открыта. И тем не менее, дверь не поддавалась.
Мысли о Скарлетт, истекающей кровью на грязной тропе, плачущей: «Ты обещал вернуться!» – в конце концов едва не свели Адриана с ума. Он кинулся на дверь и чуть не потерял сознание от боли.
– Не слишком умный поступок, – заметил Ройс, когда тот сполз на пол, обхватив себя руками.
– Мы должны попасть внутрь… – Адриан глотнул воздуха. Его грудная клетка расширилась, и он содрогнулся. – Скарлетт умирает…
Ройс раздраженно пнул упрямое дерево, но дверь не открылась.
– Это невероятно! Она должна распахнуться. Ты убрал задвижку. Ее нет. Это должно было сработать…
– Хватит повторять! Не спорь с дверью, а просто открой ее!
– Она сопротивляется! – Ройс опять пнул дверь. – Задвижка снята. Ты это почувствовал. Я это услышал.
– Может, есть еще одна? Вторая задвижка?
– Нет, она была одна, и ты ее открыл.
– Тогда почему дверь не поддается?
– Понятия не имею!
– Подожди. – Внезапно Адриан похолодел от собственной глупости. – А может… Мар всемогущий! Может, ее надо тянуть?
Ройс посмотрел на него, и на мгновение Адриан увидел на его лице потрясение, почти ужас.
– Нет! – крикнул Ройс, но на всякий случай дернул за ручку.
– Тогда что ее держит?
Ройс покачал головой:
