Гребень Ххариз даже не шевельнулся, хотя премьер-адмирала нельзя было счесть спокойным вполне.
— Галерея даст исчерпывающий комментарий в ближайшее же время. Да окрепнет союз!
— Да окрепнет. Рой ожидает и напоминает: ожидание не может длиться слишком долго.
Представитель Роя растворился в зыбкости ствола.
«Да ведь это прямая угроза, — подумал Ххариз озабоченно. — Рой открытым текстом дал понять, что не намерен оставаться в стороне и готов заполучить корабль Ушедших силой. Как бы их не спровоцировать ненароком…»
Премьер обернулся к экрану с бравым адмиралом.
— Надо же! — с некоторым изумлением сказал Шшадд Оуи. — Они уже почуяли вкус нашей находки! Быстро. Я бы даже сказал — оперативно.
Премьер устало вздыбил чешую на теле.
— Да. Не откажешь Рою в оперативности. Впрочем, глупо было бы ожидать, что такое событие ускользнет от внимания остальных рас союза. Глубина, да за право исследовать корабль Ушедших любая раса отдала бы половину имеющейся энергии!
— Но что скажет Галерея? — Шшадд задумчиво пошевелил кончиком прижатого гребня. — Со стороны это выглядит очень неприглядно: мы не сумели сохранить находку в тайне.
— Никто не сумел бы сохранить подобную находку в тайне, — ответил премьер; пузырь на его шее еле заметно дрогнул. — Галерея спрогнозировала визиты всех представителей союза в течение восьми нао.
Шшадд облегченно расслабился. Что ж… С Галереи виднее.
Адмирал тоже не верил, что находку получится скрыть. С самого начала не верил. Поэтому сразу же отправил депешу на Галерею.
— Мой премьер! На подходе модульный крейсер а’йешей! — доложили сканировщики. — Семь-по-восемь и две модуль-базы. Ожидаемое время прокола барьера — одна восьмая нао.
— Начинается… — проворчал премьер. — Точнее, продолжается… — И — громче: — Связь-подклан! Где скоростной канал на Галерею? Гребни отрежу!!!
Связисты заверили, что канал вот-вот откроется; а сканировщики уже засекли новое возмущение за барьером. Пространство вокруг отдаленной звездной системы на краю спирального рукава гнулось и искривлялось.
Слишком много боевых кораблей направлялось сюда. И слишком велика была их суммарная масса.
«Конец планете, — грустно подумал Ххариз Ба-Садж, премьер-адмирал клина. — А жаль: Шшадд говорил, что там оч-чень симпатичные островки с оч-чень симпатичными бухточками».
Премьер мечтал выкроить время, взять малый истребитель, вручную увести его вниз, к поверхности, сесть и искупаться в настоящем океане. С настоящей соленой водой. Поплавать, понырять, попробовать на вкус местную рыбу.
Но он уже понимал: ничего подобного в этот раз не случится. Планета доживала последние нао, последние дни. Скоро искажения метрики станут выплескиваться в виде мощных энергетических прорывов. Планету просто расколет на части, а местная звезда досрочно завершит очередной период жизни, период свечения.
— Кто приближается?
— Цоофт, мой премьер! Целый флот. Больше, чем восемь-по-восемь ударных крейсеров цоофт, мой премьер…
Ххариз Ба-Садж досадливо шевельнул гребнем и отогнал посторонние мысли. Пока нет прямой связи с Галереей, вести переговоры с союзниками предстоит ему. А это вовсе не так просто, как может показаться со стороны.
7. Роман Савельев, старатель, Homo, планета Волга
«Саргасс» трудолюбиво несся по параболе. Хорошо, что я оставлял в памяти штурмана старые, проверенные траектории — хоть и редко, но приходилось иногда заглядывать к немногочисленным друзьям-старателям на своей скорлупке. Теперь только на ее быстроту и надежда.
Удивительно, но у меня все-таки есть друзья. Даже на нашей земной и околоземной помойке встречаются люди, к которым не боишься повернуться спиной. Их немного. Но они есть.
Может быть, именно поэтому мы так и цепляемся — за жизнь и друг за друга? Может быть, поэтому мы иногда заглядываем друг к другу на огонек, и хорошим тоном считается накормить гостя до отвала всякими деликатесами и напоить вдрызг? Может быть, поэтому мы выручаем друг друга в тяжелые времена?
А ради чего еще жить, черт возьми? Если бы вокруг шастали только сволоки, я бы давно убрался на своем «Саргассе» куда-нибудь в необитаемые места. В глушь, робинзонить.
