— Дай мне свой автомат, все же будет легче.
Таня не отвечает, она тяжело переступает кирзовыми сапогами по влажной земле, и Нестор не знает, о чем она думает.
— Эй! — приглушенно кричит Вануш. — Вы куда? Эй!
И Нестор видит, как от цепочки быстро сворачивают, на огонек две фигуры. Они ускоряют шаг, будто боясь погони, и растворяются в темноте. Не выдержали, подлые. И сразу усталость будто рукой сняло. Бешено колотится сердце. И Таня ускоряет шаг.
— Они бежали? Да, Нестор? — слышит он.
— Должно быть, бежали, — говорит Нестор.
— Как же так?! — в ее голосе звучат удивление и недосказанная мысль.
И Нестор отвечает, будто она высказала ее:
— Не стрелять же в них. Сейчас это безрассудно…
Он это говорит, сжимая в руках автомат, и думает о том, какой выдержкой обладает Вануш, если темноту ночи не разрывает в эту минуту автоматная очередь. Кроме всего прочего, дезертиры унесли драгоценный котел рачительного завхоза…
Огонек гаснет, как глаза умирающего. Нестор уже не чувствует запаха дыма. Селение позади. А люди продолжают идти в темноту, в дождь. Только одна опасность им угрожает: остановка.
Но вот партизаны вступают в лес. Он поднимается стеной, и люди вдыхают его запахи, как запахи родного дома. Партизаны идут среди мокрых деревьев час, второй, а может быть, всего десять минут. Наступает безвременье. Они идут по лесу, спотыкаясь о корни.
Жидкий рассвет струится сквозь лапчатые ветви, и майор Зорич объявляет привал. Люди валятся с рюкзаками прямо на землю, и она пружинит под ними, и качается, и убаюкивает, как в детстве мать, когда они доверчиво приникали к ее теплой груди. И утро встречают на ногах только караульные да Алоиз Ковач. Сидя на корточках, он старательно вытирает хлебной корочкой опорожненную банку из-под тушенки.
Подъем. Партизаны разводят костры и сушат одежду. Вануш Сукасьян поворачивает к огню то бок, то спину, то ногу — и весь дымится. Как и Сукасьян, Нестор в состоянии детского восторга. Он скачет у костра то на одной ноге, то на другой. У всех костров видны скачущие, дымящиеся фигуры. Веселенькое зрелище они представляют в эту минуту!
— Нестор, друг, Алоиз спросонья чуть не сжег штаны… — смеется Свидоник.
— А я думаю во сне: ну и горячая же печка, черт подери, аж припекает, — смущенно, рассказывает Алоиз. — Зато раньше всех позавтракал, — утешает он себя.
— Так и без штанов мог остаться, — хохочет цыган Фаркаш.
— Да, у нашего завхоза не разживешься, — соглашается Нестор.
Алоиз сокрушенно качает головой, рассматривая прожженные брюки.
— Придется, — размышляет он вслух, — положить здоровенную заплату.
Таня снимает сапоги, развешивает портянки и греет ноги — то правую, то левую. И когда она протягивает ногу к огню, Нестор видит розовый кружок маленькой пятки и пальцы, светящиеся против огня, как пять лепестков.
— И такую драгоценность прячут в такой грубой оправе? — говорит Такач, указывая на кирзовый сапог девушки. — Сом проти того.
Таня поджимает свою «драгоценную» ногу под себя и смеется. Ее смех кажется Нестору искусственным, а усики галантного Такача вызывают озлобление. Девушка восклицает:
— О, какой вы кавалер, Штефан!
— Что такое «сом проти того»? — обращается Нестор к Пражме.
— Я против, — переводит Пражма и насмешливо объясняет: — Штефан против того, чтоб Таня носила такую обувь…
Нестор видит, как Таня краснеет, и глупо выпаливает:
— Ну и принес бы, если такой галантный кавалер, хромовые сапожки…
Таня опять смеется. «Пустая кокетка», — думает Нестор и злится на весь мир. А девушка вскакивает на ноги и, босая, в лыжном костюме, делает царственный жест в сторону Нестора и декламирует:
— Будьте все вы свидетельницы, если кузнец Вакула принесет те самые черевики, которые носит царица, то вот мое слово, что выйду тот же час за него замуж…
Голос у нее звенит, глаза лукавые, лицо раскраснелось от костра и общего внимания, а Нестор, закрыв глаза, видит себя коренастым мальчишкой, учеником восьмого класса. Он выходит на школьную сцену в роли кузнеца Вакулы. Ставят «Ночь перед Рождеством», и Нестор говорит красавице Оксане — Наташе из восьмого «А»:
— Погляди, какие я тебе принес черевики! Те самые, которые носит царица…
