— Так.
— Значит, на тропе не было никого, во дворе тихо и темно, все спали. Правильно?
— Нет.
— Парень, я из-за тебя с ума сойду! — закричал теперь уже Коварж. — Прошу тебя, — обратился он к Янде, — арестуй его, такое никто не сможет выдержать.
— Я же даю показания, — обиженно отозвался Беранек. — Вы сказали: «Темный двор, все спали», а я на это: «Нет». Рассказываю как могу, за что арестовывать? Это вы называете законностью?
— Что вы видели во дворе? — спросил Янда сухо.
— Светилось окно. После полуночи. Значит, спали не все.
— Какое окно?
— На втором этаже. Справа. В углу.
— Это в подсобном помещении рядом с залом бракосочетаний, которое вы называете конференц-залом?
— Ну. Там живет Дарек. Наверное, еще читал. Когда я прошел двор, как раз дочитал.
— Погасил?
— Ну.
— Теперь, — сказал уставшим голосом Коварж, — я еще раз прочитаю вам ваши показания. В третий раз и, надеюсь, в последний.
Теперь Беранек со всем согласился.
— Что вы делали перед тем, как пойти в ресторан? — спросил Янда. — Конкретно в половине седьмого?
— А что?
— Задаем вопросы мы. Вспомните.
Бородатый ковбой выглядел уставшим.
— Я был в хранилище, — произнес наконец он.
— В котором?
— На втором этаже, в глубине, где стоят кушетки.
— Вы слышали ссору между Залеской и Седлницким?
— Нет.
— Странно. Они так шумели, что слышали все.
— Я покемарил немного. Чтобы вечером быть в форме,
— В хранилище?
— Это было после работы.
— Но ведь ваша комната почти рядом. Почему вы не пошли спать туда?
— Это трудно объяснить, — забормотал уже слегка обалдевший Беранек.
— Трудно или легко, но объяснить вы должны.
— Опять будете грозить камерой? Ладно, скажу.
Он долго мялся, мямлил, каждое слово из него приходилось выдавливать, как пасту из тюбика. И, к большому удивлению присутствующих, выяснилось, что, укладываясь время от времени в антикварные кровати в стиле ампир или барокко, с альковом или без, Беранек любит перед сном представить себя наследным владельцем замка. А также деревни, окрестных полей и лесов. Лежит он и размышляет, как проведет следующий день. И ночь.
— С деревенскими девушками? — ухмыльнулся Коварж. — Большая выгода — никаких алиментов. Дело в том, что пан Беранек, — объяснил он Янде, — из-за этих неприятных платежей не получает зарплату. За ним числился большой долг, и дело дошло до суда.
— Но на ресторан ему остается, — заметил капитан.
— Хожу туда раз в сто лет, — пробормотал притихший Беранек.
— Знаете, что очень странно? Что в полночь, в разгар веселья, вы вдруг вспомнили о работе.
— Это я сказал в шутку. Горчиц боялся, что мы не заплатим за ящик вина, и старший среди речников велел всем выложить деньги на стол. А я хотел, чтобы у меня хоть что-нибудь осталось. На потом.
Наступила тишина. Янда незаметно зевнул.
— Хотите ли вы дополнить свои показания? — спросил после паузы Коварж.
— Нет.
— Тогда свободны, — отпустил его Янда. — Из замка не отлучаться. Еще поговорим.
Беранек встал с кресла так, словно на шее у него висела двухпудовая гиря. Ни на кого не глядя, поплелся к двери. В коридоре остановился перед Альтмановой и Бенешем.
— Я довел их до ручки! — заявил он с победным видом.
— Проходи и садись, — пригласил Коварж Дарека Бенеша. — Историю твоих приключений знаем, она даже есть у нас в архиве, но я обязан снова спросить тебя, когда ты родился…
— Не тыкайте мне, — вяло возразил Бенеш и упал в кресло, словно у него подкосились ноги.
— Не тыкайте ему, товарищ поручик, — строго сказал Янда. Пока выполнялись формальности, он рассматривал молодого фотографа. Хрупкая фигура с узкими плечами, белые тонкие девичьи руки. В открытой схватке с молодой, здоровой женщиной у него нет никаких шансов. Самое большее, на что он способен, — вызвать испуг. «Разве что, — подумал капитан, — застанет врасплох. Нападет из засады…» Ему вспомнилась узкая и длинная фигура из песчаника, установленная на слишком широкий постамент.
Лицо Дарека Бенеша — вытянутое, бледное — было покрыто рыжеватыми веснушками. Волосы густые, тоже с рыжим оттенком. «Если следовать моей теории, — подумал Янда, — что природа каждого наделяет хоть чем-то, то Бенешу достались глаза». Они были большими, миндалевидными. Сейчас, правда, в них спрятался испуг. На вопросы Коваржа Дарек отвечал дрожащим сиплым голосом.
