Бармен отошел от бара, чтобы стереть воображаемую пыль с поверхности из красного дерева, затем выжал сок из полдюжины лимонов, а официантка вдруг занялась кассовым аппаратом. По телевизору кто-то чуть слышно бормотал о правилах игры в гольф, в то время как камера следила за простором изумрудных коридоров и крошечным белым мячом, который взлетал в небо по длинной петлеобразной траектории. Время, казалось, остановилось, как зависший на экране мяч, и Эдисон вновь попытался не думать о том, что произошло на берегу, но это оставалось с ним, изводя его горечью, и вот перед ним уже опять стоит бармен.
– Вы уже решили?
– Я полагаю, я… – начал Эдисон, и в этот момент отворилась дверь и в нее проскользнула женщина с гривой обесцвеченных волос на голове. Она присела за три места до него. – Я… я не знаю. Наверное, я подожду.
«Кто она? Он уже видел ее где-то в городе, он в этом уверен».
– Привет, Карлтон, – сказала она, поприветствовав бармена сложенными вместе двумя пальцами, одновременно поворачиваясь, чтобы прощебетать официантке:
– Привет, Элиза.
Затем, повернувшись на стуле, она долгим, холодным и оценивающим взглядом оглядела Эдисона и также поприветствовала его.
– Мартини, – распорядилась она, обращаясь к бармену. – И три оливки. И дайте мне воды. Я умираю.
Она была крупной женщиной – в стиле одной джинс-модели, на которой несколько лет назад женился старый полубезумный миллионер, после чего та исчезла из поля зрения публики, – крупной, но сексапильной, очень сексапильной, в лучшем свете демонстрирующей то, что скрывалось под плотно облегающей черной кофточкой. «А сколько времени прошло с тех пор, как ушла Ким?» Эдисон, чья футболка все еще оставалась влажной на груди, улыбнулся в ее сторону и начал разговор. Он уже видел ее как-то в этих краях, не правда ли? – Да, она живет тут неподалеку, чуть дальше по этой улице. – Часто ли она приходит сюда? – Пожимает плечами. У нее темные корни волос, разговаривая, она запустила обе пятерни вглубь шевелюры, массируя кожу.
– Может быть, пару раз в неделю.
– Я Эдисон, – назвался он, улыбаясь, будто вкладывая какой-то особый смысл в свои слова, и так оно и было. – А ваше имя?
– Сьюки.
– Потрясающе. Просто дух захватывает, – сказал Эдисон, почувствовав себя в своей стихии. – У меня никогда не было знакомых, которых звали бы Сьюки. Это ваше настоящее имя?
Энергичное движение – пальцы, скрывшись в волосах, придали такой импульс ее прическе, что вся вздымающаяся масса волос пришла в движение.
– Нет, – ответила она.
– Это прозвище?
– Нет.
– Вы не хотите говорить мне свое настоящее имя? Так?
Она пожала плечами, и от этого изысканного роскошного жеста все ее тело пришло в движение, а заодно слегка обнажилась острая лодыжка. Па ней была длинная голубая ситцевая юбка и сандалии. Серьги. Грим. Сколько же ей лет? «Тридцать пять, – прикинул он. – Тридцать пять и разведена».
– А как насчет вас? – задала она вопрос. – Какого рода имя Эдисон?
Теперь наступила его очередь. Он развел руками.
– Мой отец думал, что я стану изобретателем. Но, возможно, вы слышали обо мне, я говорю о моем оркестре, несколько лет назад у меня был оркестр, носивший мое имя.
Она лишь прищурилась.
– Эдисон Бэнкс. Вам не приходилось слышать о них, я имею в виду, о нас? Начало восьмидесятых? «Уорнер Бразерс? Пластинка «Downtown»?
Нет, она ничего подобного не слышала.
Пусть так. Он знал, как обыграть сказанное, хотя у него давненько не было практики. Отступление:
– Мы не представляли собой ничего особенного, впрочем не знаю… – а затем случайное упоминание о том, что могло внести оживление за столом.
– Это было до того, как я попал на телевидение.
Но картина вновь сменилась, так как прежде чем она свела губы в гримаску и проворковала «телевидение», дверь с шумом распахнулась, и внутрь ворвалось солнце, и звуки улицы, и трое человек в костюмах – все молодые, с прическами, четко обрисовывающими уши, и зубами, которые следовало бы запечатлеть на плакатах национального съезда специалистов но гигиене зубов. Одного из них, как оказалось, звали Лайлом, и, заметив, как он проходит в дверь, Сьюки на секунду застыла, но Эдисон увидел и отметил это.
