Нет! Может быть, шпион?.. Теперь что-то начинало возвращаться. Имя "Джейсон" возникло в моем мозгу. Это было то самое! Я был Джейсон Бурн, супершпион, посланный в Европу в качестве приманки для Карлоса, наемного убийцы... Я прибыл во время шторма на лодке со стороны побережья Франции... Меня использовало ЦРУ. За мной охотились КГБ и Интерпол. Я похитил девушку на конференции по экономике, влюбился в нее, открыл счет в швейцарском банке...
Затем пришла мысль, снова выбившая меня из колеи: "Все это полное дерьмо". Это было знакомо, почти слишком знакомо. Я проверил мое тело на наличие шрамов. И не нашел ни одного. У меня никогда не было микрофильма, встроенного в тело. У кого-то еще был, я чувствовал, но этот кто-то был не я.
В конце концов я добрался до дома своей сестры.
Дверь мне открыла ее служанка.
- Привет, - сказал я. - Я давно потерянный брат Флориды, и я хотел бы видеть ее.
Через мгновение показалась высокая блондинка. Я смутно опознал ее.
- Корбин, - воскликнула она. - Я... удивлена.
- Я тоже...
- Но это - мой дом. С чего бы тебе быть удивленным?
Я пробовал сфальшивить, но это было не просто.
- Не против, если я войду?
- Отчего же. Пожалуйста, входи.
Я вошел. Место было прекрасно обставлено, и я внезапно вспомнил, что моя сестра имела слабость к таким вещам. Мы расселись вокруг тяжелого дубового стола.
- Почему ты пришел... сюда? - спросила она.
Казалось, что она обладала той же самой природной подозрительностью, которую я заметил у себя.
- Я думаю, что ты знаешь, - сказал я.
- Не знаю, - парировала она.
- Ты лжешь, - сказал я.
В течение минуты мы сидели в тишине. Мне нужны были факты, и я не собирался получать их подобным образом.
- Я пришел, потому что... был голоден, - наконец сказал я. Это, в общем, было правдой. Я отметил, что, кроме природной подозрительности, я, казалось, обладал редкостным аппетитом.
- О! - просветлев, сказала она. - Я прикажу Кармел сделать нам завтрак.
Мы сидели во взаимоподозрении, пока Кармел не принесла еду. Там были хлеб, фрукты, вино, и сардельки, настолько толстые, насколько это вообще возможно для сарделек.
Флорида внезапно очень серьезно посмотрела на меня и сказала:
- Корбин, ты действительно собираешься попробовать это?
Я посмотрел на сардельки. Они были розовые и сочные. И я был действительно очень голоден.
- Ты что, шутишь? Конечно, я собираюсь попробовать ЭТО, - сказал я и потянулся вилкой к сарделькам.
Внезапно она поцеловала меня.
- О, я знала это! Удачи тебе, Корбин, она тебе очень понадобится. Ты можешь рассчитывать на любую мою помощь. Эрик силен, но, возможно, ты сможешь достать его с помощью Булиана, или Крейна, а затем к тебе переметнется Джерри, как только увидит, что происходит. Ембер нуждается в тебе, и я сделаю все, что смогу...
- Все что можешь? Тогда заткнись на минуту, хорошо? - оборвал я ее. Мне было необходимо подумать. Ембер! Это означало что-то большое. Да, это был ключ! Там что- то было! Что-то невероятно важное!
После завтрака Флорида отправилась за покупками. Я прогуливался по дому в поисках зацепок, которые позволили бы мне установить мою личность. Я начал с библиотеки.
Библиотека Флориды состояла в основном из комиксов. Она не была особенно проникновенным читателем. Но меня больше всего заинтересовал ее письменный стол. В нем валялось несколько газет, счетов и оберток от презервативов, но позади ящика нашлось секретное отделение. Оно было заперто, и от него шли провода к трем независимым системам сигнализации, но я быстро отключил их. В отделении лежала колода карт. Я вытащил их.
Карты были очень холодными. Я отнес их на кухню и поместил на некоторое время в духовку, пока они не достигли комнатной температуры. Затем я начал их рассматривать.
На первой карте был портрет высокого человека, одетого в коричневое. Его имя было Бенедикт. У меня возникло неясное ощущение, что он мог бы вытрясти все дерьмо из меня. Он был моим братом.
Со второй карты на меня взирал человек, облаченный в белую броню. Это был мой брат Булиан. Я мог вытрясти дерьмо из него.
На следующей карте был Эрик. У него были темные волосы и мокрая борода. Я очень интенсивно думал, но так и не смог вспомнить, почему его борода была мокрой. Я знал, что он мог вытрясти дерьмо из меня, потому что он уже проделал это раз или два. Я ненавидел его.
