Смерть Билла Штоффа - страница 5

Шрифт
Интервал

стр.

Так неспешно, с такой глубиной размышлял Аркадий Натанович о судьбах России, ее писателях и главных редакторах, сидя в своем теплом и хорошо обставленном кабинете.

Зажужжал селектор, отвлекая редактора от его мыслей.

– Да! - Аркадий Натанович нажал на кнопку.

– К вам литераторы Дамкин и Стрекозов, - объявила его секретарша Надя. - Можно им войти?

– Можно, раз уж они пришли, - сказал Равнодушный, недовольный тем, что ему помешали. Но тем не менее Аркадий Натанович сделал добродушное лицо и посеял на нем широкую улыбку.

– Здравствуйте, - робко молвил Стрекозов.

– Входите, входите! Я вас помню! Вы - Дамкин!

– Нет, я - Стрекозов, - поправил его посетитель. - Дамкин - это вот...

Вслед за Стрекозовым в кабинет вошел сияющий Дамкин, который задержался в приемной, обмениваясь с секретаршей Надей телефонами.

– Да, да! Конечно!

– Подошло ли вам что-нибудь из наших рассказов для вашего журнала? учтиво спросил Дамкин.

– Конечно, подошло. Я так мыслю, нам надо сделать подборочку из ваших рассказов, что вы на это скажете?

– Мы всеми руками за!

Равнодушный внимательно осмотрел Дамкина и Стрекозова. Ни бутылки коньяка, ни коробки шоколадных конфет у литераторов почему-то не было. Редактор помрачнел.

– Литераторы вы, я вижу, опытные, видные, кое-что из вас может получиться. Хотя пока что в ваших произведениях наблюдаются некоторые недостатки.

– Спасибо за критику, - поблагодарил Дамкин. - Если надо что-то доработать, мы готовы прямо сейчас!

– Легко! - подтвердил Стрекозов.

– И в следующем номере...

– Нет, товарищ Дамкин. Для следующего номера у меня уже есть подборка молодого автора. Его фамилия Торчков. Недавно он мне принес целую пачку замечательных рассказов! - Равнодушный благожелательно посмотрел на бутылку "Наполеона" в баре. - Так что именно его подборка будет опубликована в следующем номере...

Дамкин проследил за взглядом Равнодушного и все понял.

– Аркадий Натанович, мы тут со Стрекозовым переругались, два дня спорили, какой коньяк вы предпочитаете: французский или армянский. Так и не пришли к соглашению, а то преподнесли бы вам бутылочку в подарок. Вы такой чуткий руководитель.

– Я люблю любой, - важно произнес Равнодушный. - Что ж, условимся так. Ваша подборка непременно будет осенью. После Торчкова...

– Торчков? - расстроенный Стрекозов поморщился, как будто проглотил ложку горькой касторки. - Где-то эту фамилию я уже слышал.

– Очень известный литератор! И очень хорошие рассказы. Я был в полном восторге. А какие названия! "Лошадиная фамилия", "Толстый и тонкий", "Жалобная книга"! Очень актуальные темы!

– Еще бы, - согласился погрустневший Дамкин. Деньги, на которые он так рассчитывал, уплывали в неизвестном направлении. Вернее, в известном. К Торчкову...

– Заходите ближе к осени, - подвел итог Аркадий Натанович. - Там и посмотрим. Мы планируем постоянно публиковать молодых авторов. Начнем с товарища Торчкова, продолжим вами...

– Понятно, - кивнул головой Дамкин. - До свидания!

– Всего доброго! - откликнулся Аркадий Натанович, лучезарно улыбаясь.

– Непременно зайдем, - пообещал Стрекозов, и литераторы скрылись за дверью с видом мышей, которые хотели отведать сыра, но вместо этого попали в мышеловку и прищемили хвосты.

Глава еще одна,

в которой литераторы Дамкин и Стрекозов встречаются с литераторами Ассом и Бегемотовым

Люди, которые утверждают, что они знают все на свете, очень раздражают нас - тех, кто действительно все на свете знает.

Арнольд Шварценеггер

Дамкин и Стрекозов вышли из редакции журнала "Колхозное раздолье" в подавленном состоянии. Дамкин закурил "Беломорину" и взглянул на Стрекозова.

– И какой дурак придумал давать Торчкову рассказы? - сердито спросил он.

– Разве это был не ты? - невинно поднял брови Стрекозов.

– Я предлагал дать ему наши самые плохие рассказы, а ты ему Чехова подсунул! Ясное дело, Чехова любой редактор опубликует!

– Напиши Равнодушному письмо от разгневанного читателя, обвини Торчкова в плагиате!

– Думаешь, нам это поможет? - Дамкин выронил папиросу и растоптал ее каблуком. - Наш гонорар и так отложился до осени, а если еще и Торчкова обвинят во всех грехах, то и он нам не выплатит ни копейки!


стр.

Похожие книги