Служба - страница 15

Судоплатов режет жестко: «ЗОРГЕ нарушил правила, он начал давать показания, рассказывать о своей работе на СССР».[46]

Но пытки же! Рамона Меркадера жестоко пытали в мексиканской тюрьме 6 лет подряд, но он так и не назвал свое имя, раскрывшись лишь тогда, когда его опознал один из испанских знакомых. Но и потом он так и не признался, что работал на СССР и убил Троцкого по приказу Сталина!

К тому же пыток… не было! Если точнее, пыткам не подвергали Клаузенов, Одзаки и самого Зорге — документально установленный факт.[47]

Макс Клаузен вообще вел себя хуже всех: не просто сразу же раскололся, но буквально потек, сдав абсолютно все и всех. Даже один из полуофициозных источников вынужден был признать, что «Клаузен повел себя недостойно», почти рыдая в платочек японцам, что «был одурманен коммунистической пропагандой».[48] Он даже сообщил, что саботировал шпионаж, как мог, не отправляя в Центр чуть ли не половину шифровок! Конечно, чего не сделаешь ради спасения жизни, тем паче, как проверишь, врет или нет. Но то, что немалую часть шифровок он действительно ленился или боялся отсылать, известно. Как и то, что сдал он всех без всяких пыток.

Зорге тоже «пел», хотя по-иному. Но чуть ли не сразу после ареста он сказал своему следователю: «Пожалуйста, передайте Сергею [В. С . Зайцев] в советское посольство, что Рамзай содержится в Токийском доме предварительного заключения».[49] Что это, как не сдача связника и контакта?! «И Зорге, и Клаузен, и все остальные рассказали главное», — подтверждает исследователь Фесюн.[50]

До последнего времени эту разговорчивость валили на другого агента Зорге, серба Бранко Вукелича: хлыщ лощеный, бабник, и вообще был на содержании женщин, оттуда и кличка — Жиголо. Вукелич якобы раскололся раньше всех и всех заложил. А вот материалы японского следствия доказывают, что именно «нежный» Бранко Вукелич, агент Жиголо, вел себя мужественнее всех остальных вместе взятых, именно его подвергли жесточайшим пыткам, но он устоял и никого не выдал. От пыток и погиб в тюрьме.

Значит ли это, что Зорге — не великий разведчик, не герой? Трудно ответить однозначно. Но заговорил он, когда понял, что его бросили и сдали свои, понимая, что молчать бессмысленно — организация разгромлена, взяли абсолютно всех, а русским не грозит ничего — у них диппаспорта, иммунитет.

Он заговорил, потому что верил: главное дело своей жизни он уже сделал. Если Зорге и герой, то трагический: он, как Кассандра, сделал все, что мог, но ему не верили, его информация шла в корзину, даже надежная.

Когда со словами «теперь об этом можно рассказать», спецслужбы сообщают о своих великих победах, за этим обычно скрываются легенды и мифы, если и вовсе не провалы. Впрочем, где в Зазеркалье шпионажа грань, отделяющая поражение от триумфа? История этого ремесла — сплошная мифология: англичан вдохновляет далекая от реалий легенда о Лоуренсе Аравийском, до сих пор гуляет бред о «великой шпионке» Мата Хари, святочный шпионский нимб сияет над головой Аллена Даллеса. А один из наших самых грандиозных мифов — сказка про великого разведчика всех времен и народов, героя-самородка и самоучку Николая Кузнецова.

Портрет Николая Ивановича Кузнецова висит в мемориальном зале Службы внешней разведки, его именем называли пионерские дружины, образ увековечен на почтовой марке. Естественно, снят и фильм — «Подвиг разведчика», посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. В общем, Кузнецову после смерти «повезло» — удостоился чести попасть в пантеон официальной славы. Явление исключительно редкое для действительно профессионального разведчика. Судя по всему, Кузнецов немало сделал и погиб как мужчина — в бою. Но вот был ли он разведчиком?..

О нашем герое реально известно… Впрочем, а что, собственно, известно?! — Только то, что, опять-таки, пожелал поведать лубянский официоз. Мы даже не знаем, как в действительности звали человека, увековеченного в памятниках, марках и чекистских мемуарах: где родился, когда и как стал сотрудником НКВД, какие задания и где выполнял, кого любил, как погиб — все в тумане. А многочисленные мемуары, статьи, исследования лишь усиливают дымзавесу неизвестности. Есть лишь красивая легенда о блестящем самоучке-инженере, самостийно (и в совершенстве) освоившем восточно-прусский диалект немецкого — где-то в уральских дебрях, добывшем план операции «Цитадель» под Курском, раскрывшем план покушения на лидеров антигитлеровской коалиции в Тегеране-43, мимоходом пачками шлепавшем нацистских бонз на оккупированной Украине, а в начале марта 1944-го подорвавшего себя гранатой, чтобы не попасть в руки украинских националистов. Героично и поэтично. Вроде все на месте, даже сестра Лидия и брат Виктор, соратники-партизаны, опять же. Но так и тянет воскликнуть — «Не верю!»…