Но и мы стараемся не отставать. Макс занялся резьбой по дереву и уже имеет постоянных заказчиков, а я начала рисовать. Конечно, не так, как Маша, но тоже неплохо. Через неделю у меня первая персональная выставка. Мы с Максом, конечно, волнуемся, но и верим, что она пройдет как надо. Максу нетрудно представить мои картины, потому что, когда я рисую, я рассказываю ему о каждом мазке и постоянно с ним советуюсь.
Если когда-нибудь ты, дорогой мой читатель, встретишь на улице красивую молодую женщину со счастливым лицом в сопровождении высокого, по-спортивному подтянутого мужчины в черны модных очках и маленького мальчика, знай, что это я. Макс называет меня Машей. То, что я не настоящая Маша, кроме него, никто не знает. Эта тайна умрет вместе с нами.
А когда мы остаемся с Максом наедине…
Я снимаю с Макса очки и целую его глаза. Глаза у моего мужа очень красивые, и совсем не важно, видят они или нет…
По выходным к нам приезжают родители. Они накрывают стол, и начинается веселье. Я крепко обнимаю драгоценную свою мамочку и говорю ей нежным голосом:
— Мама, а помнишь, как ты говорила, что в жизни нет ничего вечного.
— Помню, дочка.
— Нет, мамочка, ты не права. Настоящая любовь сильнее смерти. Если к ней бережно относиться, она никогда не умрет. Никогда!
Мама целует меня в щеку и, как всегда, начинает искать платок.
Родители Макса играют с маленьким Виталиком. Меня они боготворят. Я же, глядя на мужа, думаю о том, что, в сущности, не сделала ничего особенного, ведь моя любовь к нему исходит от самого сердца.
Когда гости разъезжаются, мы с Максом укладываем Виталика спать и выходим в сад.
— Машка, а какие сейчас облака? — спрашивает Макс и поднимает голову.
— Розовые. Солнце уже заходит. Скоро стемнеет, — объясняю я.
Макс притягивает меня к себе и целует в губы.
Я громко смеюсь и думаю о том, что счастливее меня нет на свете. Потому что рядом со мной потрясающе красивый мужчина, и у моего мужчины самые красивые на свете глаза…
