— Я этого не помню.
— Но ведь мы с тобой кончали одновременно…
Я громко рассмеялась и вытерла выступившие на глазах слезы.
— Господи, да когда это было-то!
— Так ведь вспомнить-то нетрудно. Стоит один только раз попробовать, и все встанет на свои места.
— Нет, Вадим, пока у нас с тобой ничего не получится.
— Маша, ну как же так?
Голос мордоворота задрожал, как у ребенка, лишенного сладкого.
— Ничего, перебьешься как-нибудь, — усмехнулась я.
— Получается, что я больше не жених тебе?
— Получается, так.
По лицу мордоворота покатились крупные капли пота.
— Послушай, — настороженно начала я, — а если у нас с тобой такая любовь вытанцовывалась, то какого черта я уехала от тебя в Москву к другому мужику?
— Это я должен спросить у тебя.
— А что это за мужик?
— Не знаю. Твой отец до сих пор его ищет.
Деньги-то подставные лица получали. Если бы он его нашел, то живым бы в бетон закатал.
Вечеринка закончилась. Гости разъехались по домам. Я поднялась в спальню и легла на кровать.
Деликатный стук в дверь заставил меня насторожиться. Неужели Вадим?
— Машенька, это мы, — пропела мама, и в комнату вошли мои родители.
Признаться честно, я немного струхнула, подумав о том, что сейчас состоится не самый приятный для меня разговор. Наверняка они заподозрили что-то неладное и теперь хотят вывести меня на чистую воду.
— Доченька, ты устала? — Мама ласково провела рукой по моим волосам.
Кажется, пронесло, облегченно вздохнула я.
Родители любят меня как родную дочь. А я и есть им родная дочь, вернее, стану ей.
— Немного, — ответила я.
— Мы тут с папой подумали и решили, что пока тебе нужно побольше кушать и спать. Как только окрепнешь немного, можешь опять заниматься своим любимым делом.
— А какое у меня любимое дело?
— Ты же талантливая художница, доченька. Ты просто забыла.
— Машенька, — восхищенно выдохнул отец, — ты рисуешь такие умопомрачительные картины, что у всех аж дух захватывает!
— Я рисую картины?!
— Ну да, доченька, маслом. Ничего, моя милая, вскоре ты, как и прежде, возьмешь в руки кисть, подойдешь к мольберту и почувствуешь, как звонко запоет твоя душа. Я организовывал тебе персональные выставки, и ты всегда была на высоте.
— А вдруг я больше не смогу рисовать? — От волнения я чуть не заплакала.
— И не надо, — в один голос ответили родители, — главное, что ты осталась жива. А картины — бог с ними!
Родители пожелали мне спокойной ночи и удалились в свою комнату. Только я выключила свет и собиралась задремать, как вдруг под ухом оглушающе громко затрезвонил телефон. Вздрогнув, я посмотрела на него с непониманием: кому я могла понадобиться в двенадцатом часу?
— Машенька, это я, Вадик, — раздался в трубке голос мордоворота. — Я хотел было отъехать от твоего дома, но не смог. Тебе вот решил позвонить.
Ты сейчас что делаешь?
— Собираюсь спать.
— Может, завтра пообедаем вместе где-нибудь в городе?
— Может, и пообедаем.
— Давай в твоем любимом ресторане.
— А какой у меня любимый ресторан?
— «Купава», любимая моя. А потом погуляем немножко. Ты как настроена?
— Нормально.
— Тогда я завтра подскочу.
— Подскакивай.
— А может, мне сейчас к тебе заглянуть?
— Зачем?
— Ну, сама догадайся.
— Не надо, — засмеялась я, — подскакивай уж лучше завтра к обеду, — и положила трубку.
Подтянув к подбородку одеяло, я в который раз вспомнила Макса. Мы не виделись с ним два с половиной года, и он уже, наверное, забыл о моем существовании. А я не могу забыть, я помню. Я бы отдала все на свете за то, чтобы взглянуть на него хотя бы издали. Хотя бы один разочек.
Не выдержав, я набрала мобильный Макса, поразившись тому, что по-прежнему помню его наизусть. «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», — равнодушно ответил записанный на пленку женский голос. А может, Макс сменил телефон, и этого номера больше не существует? Положив трубку на место, я перевернулась на живот и уткнулась в подушку. Странно, я привыкла откликаться на имя Маша. Словно и не была никогда Леной, словно моя прошлая жизнь — нелепый, тяжелый сон. Не было череды гостиничных номеров, не было иностранцев, не было сутенеров. Я родилась и выросла у богатых родителей, я прожила совсем другую жизнь. Правда, в отличие от Маши, имея таких крутых предков, я бы не стала садиться на иглу и сбегать из дома. И чего этой дурочке не хватало?
