– Мейсон, а за нами следят.
– Знаю.
– Не переживай. Это мои ангелы-хранители.
– Ну тогда все в порядке.
Лимузин мчался по Франклин-авеню, останавливаясь у пригородных отделений компаний Блумингдейла, Сакса, Лорда и Тейлора, Абрама и Страуса, в промежутках они заезжали в небольшие магазинчики. Везде Тайсон расплачивался наличными, вызывая страх у цепенеющих продавцов. Он погасил все счета, удовлетворив свой каприз.
Он побывал у нескольких местных коммерсантов, где расплатился по всем счетам за дом. Потом они заехали в цветочный магазин, из которого на переднее сиденье машины перекочевала целая корзина роз на длинных стеблях.
– Это для миссис Уильямс от семьи Тайсонов. Мы надеемся, что она будет чувствовать себя лучше. Передай ей это.
Мейсон ахнул от неожиданности.
– Зачем это? Спасибо, мистер Тайсон, спасибо.
– Полно, Мейсон. Давай лучше прокатимся по городу.
– Как скажете, сэр.
Тайсон не спеша раскурил сигарету, за окном замелькали собор, отель, церкви, клубы, парки, широкие улицы с тенистыми деревьями, магазины, школы и маленькая железнодорожная станция.
– Ты знаешь, как это называется, Мейсон?
– Нет, сэр.
– У военных это называется сжечь за собой мосты, чтобы отрезать себе путь к отступлению и, собрав силы, атаковать. На гражданке это именуют прощальным визитом.
– Вы что же это, не вернетесь сюда больше? – всполошился Мейсон.
– Мне сейчас нужно вести себя так, будто этого никогда не произойдет. Если же мне суждено вернуться обратно, значит, так тому и быть, если нет, то я хочу вспоминать этот город таким, каким он приносил мне счастье давным-давно и вот сегодня, в этот августовский день.
Мейсон посмотрел в зеркало на своего пассажира.
– В душе вы никогда не покинете место, где родились и выросли. Я не вернулся в Диллон. Это в Южной Каролине. Я уехал, когда мне было семнадцать, но забыть свой дом не могу, хотя не был там особенно счастлив. Я помню, мы ходили в маленькую церковь... а, черт, больше ничего не помню. Там у меня осталась старая тетка.
– Обязательно навести ее. Посмотришь место, где Мейсон Уильямс ходил по улицам, в школу и церковь.
– Надо будет съездить.
Тайсон от волнения снова закурил.
– Мейсон, а ты следишь за прессой? Конечно же, следишь.
– Да, сэр.
– Ну... и что ты думаешь насчет всего этого?
– Трудно сказать, мистер Тайсон, – тяжело вздохнул Мейсон.
– Как долго мы знаем друг друга? Я помню, когда я еще учился в школе, ты возил меня по разным местам. Мой отец обычно сажал меня в твою машину и говорил: «Отвези этого болвана в школу, он скова опоздал на автобус». – Мейсон засмеялся. – Или же он говорил так: «Возьми его и этих юных правонарушителей, – так он называл моих друзей, – развлечься». А еще несколько раз ты подвозил меня в город встретить родителей к обеду.
– Да, сэр. Золотое было время. Мне нравился ваш отец.
– Я его тоже обожал. Поэтому ответь мне прямо. Что ты думаешь обо всем этом?
– Ну... я считаю, мистер Тайсон... вы можете рассчитывать на некоторых друзей... на их поддержку... они вас не бросят в беде. У вас полно друзей в этом городе.
– Разве?
– Да, сэр. Многие на вашей стороне. Вас чествовали на вечере в клубе на празднике 4 июля... Я невольно стал прислушиваться к высказываниям, и никто не говорил о вас плохо. – Он закашлялся. – В основном все переживают за вас.
Тайсон покачал головой.
– Может быть, у меня паранойя.
– Может быть. Может, вы всю вину взвалили на себя и переживаете из-за этого.
– Все может быть. Но сейчас мне хорошо.
– Я знаю. Это написано у вас на лице. Я чувствую это по вашему голосу. Таким я вас не видел уже много лет.
– Немногие мне говорят об этом. Почему ты думаешь, что я счастлив? Меня вот-вот начнут судить за убийство.
Мейсон какое-то время молчал.
– Вы стоите перед завершением.Не все люди получают такой шанс в жизни. Сейчас вы только начинаете стряхивать с себя шелуху, а когда это закончится, дела пойдут на поправку. У вас замечательная жена, и она вас поддержит в нелегкую минуту.
Тайсон улыбнулся.
– Уповаю на Господа нашего. Слушай, поедем мимо отцовского дома.
Мейсон кивнул и крутанул руль так, что машину чуть не занесло. Они выехали на Уайтхолл-стрит. Шофер остановился перед домом, где вырос Тайсон. Бен никак не мог вспомнить фамилию людей, живших в нем сейчас, да это и не имело значения. Прищурившись от яркого солнца, Тайсон нашел взглядом окно своей комнаты на втором этаже.
