Левин посмотрел поверх бумаги в лицо Тайсона.
Лейтенант сидел, подперев рукой подбородок, и не мигая смотрел на стену, словно стараясь предугадать свое будущее. Наступила гнетущая тишина. Левин выпрямился и продолжал:
– "Уточнение 2. Находясь 15 февраля 1968 года в непосредственной близости от госпиталя Мизерикорд, лейтенант Бенджамин Тайсон попустительствовал совершению актов, подвергших опасности жизнь людей и ставших причиной убийства приблизительно четырнадцати европейцев разного пола. Жертвами оказались: Жан Монто – врач, француз, 46 лет; Эван Дугал – врач, австралиец, 34; Бернард Ругер – врач, немец, 25; Мари Бруа – медсестра, француженка, 25; сестра Моника (Иветт Дюлан) – монахиня, француженка, 21; сестра Эми (Генриетта Ла Бланк) – монахиня, француженка, 21; сестра Ноэль (Рейн Морой) – монахиня, бельгийка, 23; Пьер Галант – санитар, француз, 30; Мортен Любберс – техник лаборатории, датчанин, 23; Анри Тэн – медсестра, француженка, 31; брат Донатус (полное имя не известно) – ассистент, национальность не известна, 41; сестра Джульетта (полное имя не известно) – монахиня, национальность не известна, 53; Сьюзанн Дугал – жена Эвана Дугала, австралийка, 35; Линда Дугал – дочь Эвана и Сьюзанн Дугал, австралийка, 15".
Подполковник Левин еще несколько минут всматривался в обвинительную часть рапорта, затем положил лист на стол. Он снова раскурил сигару и глубоко затянулся.
Тайсон прислушался к стуку пишущих машинок за стеной. В открытое окно грянула бравурная мелодия, исполняемая 26-м духовым оркестром вооруженных сил США. Они играли «Любимая Джорджия Браун».
Левин вытащил копию обвинительного документа из папки и вручил ее Тайсону. Тайсон, не глядя, передал бумагу Корве, который, тоже не соизволив просмотреть ее, бросил в открытый кейс.
Левин отдал Корве несколько отложенных, видимо специально для него, страниц.
– Здесь фамилии и краткие биографии жертв европейской расы, перечисленных в обвинительном документе. Католическая организация милосердия составила списки пропавшего без вести медицинского персонала плюс два несовершеннолетних члена семей, находившихся в госпитале во время предполагаемого инцидента. – Левин говорил, едва переводя дыхание. – Есть вопросы, мистер Корва?
– До десятка наберется, подполковник. Но, к сожалению, вы не в силах ответить ни на один из них.
– Наверное, нет. – Левин докурил сигару и расплющил толстый бычок в пепельнице.
Корва спросил с уважением:
– Это все, подполковник?
– Подполковник даст вам знать, когда разговор закончится, – запальчиво сказал Ходжез.
Корва улыбнулся и, склонившись к уху Ходжеза, заметил:
– А вы не желаете остаток дня провести в больнице?
Ходжез вскочил на ноги, багровея от ярости.
– Да как вы смеете угрожать...
Корва тоже встал.
– Это не угроза. Это...
– Тихо! Сядьте, капитан! – взревел Левин. – Он повернулся к Корве: – Пожалуйста, займите свое место, мистер Корва.
Ходжез и Корва сели. Тайсон, стоя у окна, с безучастным видом наблюдал их перебранку. Армейский духовой оркестр выдувал что есть мочи старинный марш, и Тайсон притопывал в такт ногой.
– Капитан, – обратился Левин к Ходжезу, – разговаривайте с мистером Корвой почтительно, как положено офицеру армии США. Это вам не Пруссия, и вы служите не в прусской армии. Расслабьтесь.
Краска отлила от лица Ходжеза. Он, привыкший низкопоклонствовать, выпрямился и рявкнул:
– Слушаюсь!
Тайсон с отсутствующей улыбкой по-прежнему выстукивал ритм.
– Я позволю себе не обратить внимания на вашу ремарку, считая ее провокационной, – заметил Левин. И с некоторой укоризной обратился к Тайсону: – Лейтенант, если вас подмывает пуститься в пляс, то, может быть, вы подождете, пока выйдете отсюда?
Тайсон невольно смутился.
– Слушаюсь.
Разобиженный Левин взял лист бумаги и стал читать текст, пытаясь вникнуть в смысл прочитанного. Наконец он отложил его и повернулся к Тайсону:
– Лейтенант Тайсон Е Командир военной части полковник Хилл приказывает мне взять вас под арест.
Тайсон на мгновение встретился взглядом с Корвой, затем посмотрел на Левина.
– Вы, должно быть, знаете по прошлому сроку службы, – сообщил сконфуженный Левин, – что арест военнослужащего подразумевает не физическое лишение свободы, а моральное и юридическое эмбарго. Оно заключает в себе еще большее ограничение свободы передвижения, чем было раньше. Пожалуйста, не перебивайте, мистер Корва. Просто слушайте. Лейтенант Тайсон, вот условия вашего ареста. От вас не требуется выполнения военных обязанностей в полной мере, хотя за вами остается работа в музее. Вашу фамилию вычеркнут из всех списков личного состава гарнизона. Вам запрещается покидать гарнизон без моего или же заменяющего меня офицера разрешения. Ежедневно в девять часов утра вы должны входить в мой кабинет с докладом, а в мое отсутствие докладываться капитану Ходжезу или дежурному офицеру, расписываясь в заведенном для этой цели журнале каждые три часа до девяти вечера. После двадцати одного часа вы должны оставаться в отведенном для вас жилье до девяти часов утра следующего дня. Наручники вам не наденут, и вы по желанию можете продолжать вести прежний образ жизни, как-то: посещать офицерский клуб, гимнастический зал, магазин, склад. Начальник военной полиции будет держать под контролем ваш досуг и время, проведенное в семейном кругу. – Левин передал Тайсону перечень условий. – А вот ордер на арест. У вас есть вопросы?
