– Сколько отдала за бутылку?
– Около семи долларов. Невероятно. Доллар против песо. Она пожелала тебе удачи с таким видом, будто между вами все решено. Не значит ли это, что ваши официальные отношения переходят в личные?
– Оказывается, шампанскому тоже не под силу сгладить ситуацию.
– Ну... У тебя есть пиво в холодильнике.
– Никому не говори об этом. Между прочим, я что-то «вольво» не вижу.
– И не увидишь. Вы так стремились в эту душную конуру...
– Вряд ли я бы так охарактеризовал наше убежище от дождя. Где машина?
– Ока тихо почила, и я устроила ей похороны. Теперь за окном стоит новая «тойота».
– Что?Ты купила японской автомобиль? Ты с ума сошла! Я в него не сяду. Как ты могла это сделать, зная, что я не переношу японскую продукцию, заполнившую страну и...
– Не пытайся увильнуть от разговора. У тебя будет возможность снова встретиться с ней в Вашингтоне?
– Нет. Предварительно расследование закончено, и я больше с ней не заговорю без адвоката.
– Отлично. – Марси выпила шампанское. – У тебя неплохой вкус. Она хорошенькая. Естественная здоровая красота. Даже в таком виде выглядит неплохо. Интересно, почему она не замужем? Ты спрашивал ее?
Тайсон решил, что не может больше говорить на эту тему.
– Она помолвлена с полковником. В газетах об этом не писали.
– Я не увидела обручального кольца.
– Ну... раз помолвлена, значит, помолвлена. А ты что, на самом деле переехала?
– Да. Как только мы обоснуемся, приедет Дэвид.
– Зачем?
– Затем, что на семейном совете мы решили не оставлять тебя одного. К тому же снова звонила твоя мама. На этот раз она внушила мне, что жена должна быть рядом с мужем. Я этого не знала. А ты знал о том, что, пока твой отец учился в летной школе, она жила в каком-то курятнике в Форт-Стюарте, в Джорджии?
– Да. Она говорила об этом сто раз, пока я рос. И действительно меня зачали в этом курятнике, но родился я в частной больнице на Парк-авеню.
– Это многое объясняет. Во всяком случае, если она пережила подобное, то и я смогу, черт возьми.
– Не сбрасывай меня со счетов.
Марси посмотрела на него.
– Дэвид приедет сюда так или иначе. Он сказал, что любит тебя и добровольно бросает свою первую подстилку, чтобы быть рядом с тобой. Неплохо зная мужчин, я бы сказала, что это – величайшая жертва. – Она добавила: – Иногда подростки ведут себя как взрослые, а иногда наоборот.
– Я скучаю без вас, но как-то стыдно... мне показываться тебе вот так... – признался Тайсон.
Она подбодрила его:
– Ты офицер армии США, и нечего этого стыдиться.
– И я должен все это слушать!
– Я не настолько категорична, как ты привык думать обо мне. Не знаю, хорошо это или плохо для нашей семейной жизни, но я люблю тебя и безумно тоскую.
Тайсон притянул жену к себе, и они обнялись.
– Ты гордый человек, Бенджамин Тайсон, – говорила Марси сквозь слезы. – Даже слишком гордый, чтобы выжить в таком месте. Тебе необходимо продемонстрировать свои слабости, пусть твои друзья и семья разделят твою боль.
Он крепче сжал ее.
– Я знаю, Марси. Я был невнимательным мужем, безразличным отцом, малодушным другом и недостаточно старательным на службе. Я не очень стремился к тебе и Дэвиду, к своей работе и ко многому другому. И это началось задолго до неразберихи.
– Я знаю. Другие люди заметили это. Но не надо заниматься самоедством.
– Почему это? Я даже рад, что получил пинок под зад. Это основательно встряхнуло меня. Я не собираюсь причитать, как хорошо было раньше, но жизнь былахорошая. У меня было неверное представление о доме, семье, работе и друзьях. Не знаю почему, но это было.
– В этом и моя вина тоже, Бен. Только не думай, что совместная жизнь потеряла смысл. Когда все кончится, мы заживем чертовски счастливо.
Тайсон помолчал немного, затем сказал:
– Может быть, меня упекут далеко-далеко...
Она крепко обняла его.
– Нет! Нет! Этого не будет.
Он нежно поцеловал Марси, и они еще крепче обнялись. Она положила мужу голову на плечо, и он услышал ее всхлипывания. Бен попытался отшутиться:
– Где ты взяла эту идиотскую майку?
– А-а... Я купила ее в том магазине в Саутгемптоне, – ответила она, не глядя на него. – Она поразила меня. «Не бросай хорошего солдата!» – Марси рассмеялась. – Понятно?
