— И выставление напоказ пупков, дурацкие тату, пирсинг — это тоже игрушки для бедных. Тетеньки хотят казаться загадочными или, по крайней мере, чуть моложе, чем на самом деле; мужчины и пубертатные мальчики стремятся оперативно до вечерней тусовки измениться в лучшую сторону и в глазах своих подружек выглядеть мужественными и дерзкими. Разница в том, что большинство из этой разукрашенной толпы не хочет понимать, что «быть» и «казаться» — совершенно не одинаковые слова.
Представь себе, что пройдет всего лишь немного времени, и тысячи жирных пожилых тушек с безобразными выцветшими татуировками будут лежать на пляжах, в больницах и в вытрезвителях нашей страны…
Не все же окружающие нас женщины через десять-пятнадцать лет останутся стройными, очаровательными и легкомысленными. Кто-то из них превратится в примерную мамашу, в труженицу, ну в депутата Госдумы вполне может быть…
Как тебе такая картинка: горячие щи, бигуди, сериал, а на потном целлюлитном плече — красная ящерица, вместе со своей хозяйкой тоже значительно пополневшая за прошедшие годы, или жирная бабочка на щиколотке среди варикозных вен. У подавляющего большинства из этих теток не будет возможности или желания следить за собой, сводить вышедшие из моды рисунки, дурацкие в их возрасте надписи на животах и лодыжках… Им будет уже все равно. А каково же при этом будет нам? Брр! Жуткая картина! Давай-ка лучше про политику!
— И то правда.
Решительно отвернувшись от причала, Назар начал суетливо прикуривать. Береговой ветерок, не очень сильный, в тени высоких тополей все же мешал ему быстро справиться с сигаретой. Назар закашлялся и окончательно спрятал лицо в поднятом вороте куртки. Так же внезапно, как и перед этим замолчал, он начал говорить.
— Мы же с Жанкой-то прочно завязались, когда я еще с Теркой вместе машины гонял. Она тогда из Москвы приехала, вся такая из себя была, пальцы гнула, деньги там шальные видела, а здесь-то что?
Она ведь привыкла там, в Москве-то своей, что все у нее есть, что о заработках думать не надо, в компаниях навороченных общалась с артистами, с дизайнерами всякими, а я-то для нее чего — особого капитала нет, семья опять же, Людка все время нотациями надоедает… Своих детей мне и без того хватает, воспитываю их, обеспечиваю, вот старшую в институт летом отправляю, в Смоленск.
А Жанка-то по инерции, по-богатому, примчалась сюда из Москвы с дитем, вот и прислонилась от безысходности к Данилову, у него родичи ведь обеспеченные, в городе-то их все знают. Так вот они тогда скоренько и поженились. Тихо, спокойно живет наша рыжая со своим Германом, магазин их одежный сама на ноги поставила, в дочке души не чает… ну все время не чаяла.
Это потом ей уже не по себе стало. Данилов-то субъект такой! Повыпендриваться перед такими же, как он, всегда готов, похвастаться в компании — это за милую душу, а как работать — не-ет, это не про него! Мамаша его ведьма тоже, сам знаешь… Ну мы с Жанкой как-то и поговорили на эту тему, вспомнили кое-что. Так вот и законтачило у нас понемногу.
Ты ведь, небось, не забыл, как в школе-то к ней в музыкалку мы с тобой бегали, встречали ее после занятий, в снегу валяли, а? А как с девятого этажа сосульку на их музыкальный автобус сбросили? А?! Это потом уже Людмила к нашей компашке присоседилась, сестренку свою она тоже, помнишь, все на гулянки с нами таскала.
— А чего! — Вадим зло бросил окурок за борт. — Будет она мне еще указывать, как яхту мою называть! Ну встречались мы с Жанкой здесь частенько по лету-то, а как холодно стало, так к Серому пару раз в гости ездили. Он хоть и обормот, но никогда не трепался лишку-то, ничего такого про нас никому, н-нет! Я у него на даче свои шмотки с яхты оставлял на зиму на хранение, дома-то у нас и так не развернешься, да и чистоту в квартире неохота рушить всеми своими припасами да веревками, а у него чердак целый пустует, да и комната задняя свободная. Не обеднеет, небось, что мои вещи у него немного полежат, а то все жалуется, клянчит.
— Серый-то как? Все так же с вами держится?
— Да ну его! Приходил как-то по зиме ко мне в мастерскую. Денег просил. Тогда еще Герка подъехал ко мне с каким-то знакомым кренделем, с депутатом вроде, не знаю… Машину по блату переобуть этому корешу нужно было побыстрее.
