Внезапно под руками появляются твердые пачки денег, возникает желание ударить одного из них, самого наглого, с круглыми глазами, упаковкой денег по лицу, разбить ему морду в кровь, забрызгать его же кровью эти деньги и бить всех остальных, похожих, деньгами по их лицам, больно-больно! Чтобы они ревели, протягивали к тебе руки, умоляли, просили…
…Отвращение до рвоты к испачканным в крови деньгам! Эти убожества рвут их из пачек, расхватывают ногтями, ртами, толстыми губами!.. Главное — ни за что не отдавать им те, другие, выстраданные, долгожданные деньги! Никто не посмеет отобрать их! Зубами надо рвать этих уродов, но не отдавать… Что будет потом?.. Наплевать. Все равно.
Суббота. 06.12.
Яхта
С погодой с утра повезло. Редкие упругие облака не мешали раннему солнцу согревать пронзительно синее небо. Ветер дул по реке снизу подходящий, небольшой и ровный.
К лодочному затону капитан Глеб спустился знакомой с детства крутой тропинкой. У ворот яхт-клуба сначала суматошно загавкала чернявая собачонка, потом выползли на ее голос из-под сторожевого вагончика и заскулили несколько разномастных щенков. На собачий лай вышел сторож.
— Че? Кто нужен? Назар? Здесь он, здесь. Пришел сегодня еще затемно. Вон там, слева, там вон, у дальнего причала, видишь две мачты. Деревянная, так она не его, не Назара. Его «Стюардесса» с блестящей мачтой, ну, с люминиевой…
Глеб не успел еще аккуратно расстаться с любопытными щенками, облепившими его ноги, и перешагнуть последнего, самого нахального, как с берега донеслось:
— Гле-еб, братишка, здорово!
Навстречу по песчаной дорожке к нему несся, придерживая очки, длинный худой мужик.
— Держи, сумасшедший!
Слегка размахнувшись, Глеб бросил навстречу Вадиму свою спортивную сумку. Тот с трудом поймал ее и присел.
— Ого!
— Не «ого», а субботний завтрак примерных провинциальных тружеников. На десерт — копченые кусочки акульего мяса. Привет вам, уважаемый яхтсмен, с просторов Тихого океана!
— А чего там у тебя звенит и булькает?
— Твое любимое.
— «Туборг»?! Ну ты даешь, Глеб!
— Герой знал, с кем будет встречаться в родном городе.
— И пиво оттуда же, из-за границы? Как ты допер-то его сюда?!
— Запасы твоего замечательного «Туборга» я нашел в пятницу вечером в киоске на местном автовокзале. Там от него у веселых цыган уже изжога.
От гаража до причала было метров сто.
Вадим шагал торопливо, запинался, путаясь в траве длинными ногами, размахивал свободной от сумки рукой и поминутно поворачивался к Глебу.
— …Охрана в нашем водно-моторном обществе нормальная — все всегда в сохранности. Сторожами местными командует бывший полковник из пожарной охраны, ну, с нашего завода. Классный дядька — и порядок знает, и взносы регулярно с нас выдирает, бомжей разных беспощадно гоняет с территории с собаками, ну и так, по мелочам, чистоту, пожарную безопасность около эллингов поддерживает. Людей тут у нас сейчас немного, гаражей семьдесят всего из старых-то осталось, а новые строятся вверх по реке, ближе к водохранилищу.
— Вот. Смотри, — Вадим остановился, ласково опустил сумку на землю. — Вот моя ласточка. Хвали ее быстрей, пока я тебя не возненавидел.
Маленькая белая лодочка покачивалась на утренней речной зыби.
Привязанная кормой к береговому причалу, яхта гостеприимно раскрыла навстречу им внутренности миниатюрной каюты и трепетала красными «колдунчиками» на вантах.
Паруса Вадим еще не поднимал. Блестевший на корме черно-красный мотор тоже задрал свою длинную ногу в ожидании выхода.
Сразу бросилась в глаза крупная надпись на правом борту: «СТЮАРДЕССА». Такелаж был обтянут вроде толково, белые и синие пропиленовые швартовы вызывали уважение, так как крепления были красивы, правильны и аккуратны.
— Теперь пошли на борт, — Назаров торжественно заулыбался. — Ты ведь у меня первый раз на яхте-то гостишь.
Глеб Никитин присел на досках причала, начал расстегивать свою сумку.
— Погоди немного. Переобуюсь.
— Чего чудишь-то? — Вадим непонимающе нахмурился.
— Извини, привычка. В приличном обществе на палубу таких вот «ласточек» хозяева гостей завсегда в мягких тапочках приглашают.
