— Звони, трусенок.
— Ага, а сам-то…
Дверь открыла незнакомая пенсионерка, провела их в пустую, пока еще безлюдную комнату. Виталик сразу же шлепнулся в дальнее кресло и поджал ноги. Глеб Никитин остался стоять лицом к окну, молча сжав кулаки.
— Ну что, помощнички, готовы?
На тихий голос капитан Глеб повернулся стремительно, глубоко вздохнул.
Невысокая стройная женщина смотрела на него и вроде как улыбалась.
В темно-коричневом платье с короткими широкими рукавами Жанка казалась старше. Большеротая, глазастая — как всегда, потемневшая тонким стремительным лицом — только сегодня. Но все еще прямые знакомые плечи заставляли Глеба низко опускать голову.
— Ну привет, синеглазый. Я тебе твой любимый джин приготовила. Впрочем, — грустно и спокойно продолжила Жанка, — сначала давай-ка выпей вот это.
Она подошла к шкафу, взяла из-за стекла рюмку, стоявшую там в темноте, около фотографии Маришки.
— Тебе — как первому гостю на сороковинах. Пей, не бойся, — это водка, так положено.
Глеб растерянно посмотрел на Виталика, но потом решительно шагнул и взял из рук Жанки теплую рюмку.
Пятница. 15.24.
Поминки
Они старались не мешать женщинам. На кухне и в комнатах всеми командовала шумная мамаша Данилова, Жанка только раз показала им, как и куда нужно ставить столы и стулья, потом Глебом и Виталиком все время занималась та пенсионерка, что впустила их в квартиру.
Виталик успел несколько раз выскочить на балкон, на перекур, пока они со всеми делами не справились, и не подъехали с кладбища остальные гости.
…Лидия Николаевна, родная тетушка Жанки, их учительница физики в старших классах, сразу же взялась опекать Глеба Никитина и знакомить его с присутствующими.
— Вон та бабенка, что в углу стоит, с Жанной нашей раньше в институте вместе училась.
— Эти вот, дедуля с бабушкой, двоюродные Жанне-то, из Песочного утром приехали.
— Того толстого мужика я не знаю, может, кто по работе у Германа…
— А это, познакомьтесь, жена нашего районного прокурора Стогненко.
— Ревета Аркадьевна, — крупная женщина коротко кивнула и крепко пожала руку Глебу.
Он невнимательно слушал вежливую родственницу и так же рассеянно смотрел по сторонам. Еще до приезда гостей Глеб обратил внимание на множество девчоночьих игрушек, расставленных на шкафах и за стеклами; на спинке кресла в углу висел какой-то красочный детский костюм. Лидия Николаевна, заметив его немного удивленный взгляд, пояснила с грустной улыбкой.
— Да, да, это все Маришкины. Жанночка не велела ничего убирать. Пока, до сегодняшнего дня… И костюмчик ее, девочка все в актрису дома играла.
— Послушай, дружок, ты здесь один или в этот раз с супругой?
— Нет, Лидия Николаевна, сегодня я один.
— А чего же так? Привез бы, показал старым знакомым жену-то хоть бы разок.
Тетушка по инерции вежливости продолжала расспрашивать Глеба, пристально оглядывая новых гостей.
— А где она у тебя сейчас работает?
— Вроде бухгалтером трудится, где-то по финансовой части.
— Ты что, в самом деле точно не знаешь что ли, где родная жена целыми днями пропадает?
— Мы редко видимся. Времени нет, чтобы точно определиться, кто и где находится, да и совместный отпуск нам сейчас спланировать практически невозможно.
Молодая женщина, стоявшая рядом, некоторое время чересчур внимательно прислушивалась к их разговору и, как только Лидию Николаевну по какому-то хозяйственному вопросу позвали на кухню, блестя глазами, быстро повернулась к капитану Глебу.
— А как редко вы с супругой видитесь, позвольте полюбопытствовать?
Алекс с усмешкой глянул на румяную Галину Азбель.
— Раз в три года, примерно так.
— А вы не будете возражать, если про остальных гостей вам буду рассказывать я?
Не дожидаясь положительного ответа Глеба, Галина с энтузиазмом стала наводить его взгляд на тучного пожилого человека, стоявшего около балкона.
— Вот этот крупный мужчина в коричневом костюме, Глеб, обратите внимание, снимался в кино «Двенадцать стульев». Ну в том фильме, в самом хорошем, ну с грузином которое! Помните, когда священник куда-то уезжал на поезде, он на вокзале письмо жене бросал в почтовый ящик, помните же ведь, а? Священник еще тогда чайник свой на ящик поставил, а рука из-за кадра его чайник-то коварно так и схватила! Вы не поверите, Глеб, — вот этого мужчины рука-то тогда и была, вот!
