Когда мне исполнился двадцать один года, я, оставив позади себя много морей, сошел с корабля, доставившего меня в город Мумбаи (Бомбей), являющийся воротами в Индию. Позже я отправлюсь на юг, в Мадрас (Ченнаи), закончив свое путешествие в Коломбо на Шри-Ланке. На этом острове один из старейших пандитов Джафны принял меня в свою семью касты четтиар и посвятил в ритуал храмового поклонения. Старейшины шиваитской традиции и пандиты способствовали углублению моего уже сформировавшегося знания веданты. Я был счастлив встретиться с культурой, которая восприняла монизм адвайта-веданты, вместе с тем уделяя большое внимание и другим сторонам жизни: например, празднованию религиозных фестивалей. Эта культура высоко ценит бхакти как одно из направлений йоги; почитает тех, кто выполняет садханы; понимает путь кундалини-йоги; знает тайны аскезы (праяшчитта), включая хождение вокруг храма под горячим полуденным солнцем. Богатство этой культуры позволяет затеряться (пожалуй, мне мне следовало бы сказать "найти себя") в залах священных храмов, где можно удостоиться даршана Богов и где Их можно увидеть и ощутить как реальных существ, которых священники в момент кульминации церемонии богослужения призывают войти в храм.
Итак, вскоре после того, как я открыл это богатство шайва-сиддханты, представляющей собой глубокое сочетание сиддханты (поклонения) и веданты (философских наставлений), она стала жизненно важной частью моей повседневной жизни. После этого в движении шайва-сиддханты (в грубом приближении название можно перевести как "итоговые заключения Вед и Агам)" я столкнулся с проблемой. Мне сказали что проблема, на протяжении более 2000 лет являющаяся почвой для споров, касается двух понятий: монизма и плюрализма. Мне показалось странным наличие этой проблемы на протяжении стольких лет и отсутствие ее удовлетворительного разрешения. Однако следует напомнить, что мне было всего лишь немногим более 20-ти лет и предстояло еще многое узнать относительно учения пандитов и их споров.
Впервые я оказался вовлечен в этот продолжающийся спор в 1948 году, когда выполнял садханы на полуострове Джафна, живя в скромной хижине моей приемной семьи. Всё это было накануне принятия мной посвящения от великого святого Джнянагуру Йогасвами. Я понял, что в деревне не все последователи плюрализма были удовлетворены утверждениями и заключениями современного монизма. При первой же моей встрече с необычайным Натхасиддхом, с садгуру Йогасвами, в поисках которого я прошел полсвета, он испытал меня, задав вопрос:
"Что ты думаешь о монизме и плюрализме? Объясни это мне". Он, конечно же, знал, что во время деревенских дебатов на эти темы, в которых принимали участие старейшины и пандиты, я был подвергся влиянию обеих сторон. Я сказал: "Свами, обе стороны правы. Всё полностью зависит от того, как взглянуть на гору. Плюралист смотрит на гору снизу и чувствует себя отдельным от её вершины. Монист же сидит на этой гордой вершине, будучи единым с ней". Он улыбнулся и удовлетворенно кивнул.
В очередной раз я столкнулся с данным вопросом в начале восьмидесятых годов, после того, как меня признало в качестве Гуру Махасанидханам Кауаи Адинама и 162-го Джагадачарьи Кайласа-парампары Нандинатха-сампрадайи мировое сообщество шиваитов и остальные три направления индуизма. К тому времени наша небольшая, но динамичная церковь индуизма распространила тысячи экземпляров книги "Танец с Шивой" — катехизиса индуизма, четко и ясно провозглашающего монистические истины шайва-сиддханты и смело заявляющего права на этот термин, как наш собственный. Это не осталось незамеченным знатоками плюрализма и пандитами, которые на протяжении поколений встречались лишь с небольшим сопротивлением их утверждению о том, что, согласно определению, школа шайва-сиддханта является школой плюрализма. Мне был брошен вызов и я подумал, что, если споры не удалось прекратить на протяжении более двух тысячелетий, то небольшое раздувание костра этих споров могло бы сдвинуть дело с мертвой точки. Так и случилось.
Споры продолжаются до сих пор и, откровенно говоря, будут продолжаться и в будущем, так как в каждом направлении есть два (обычно противоположные друг другу) взгляда на взаимоотношения человека, Бога и мира. Каждое поколение столкнется с этим вопросом, а решение будет зависеть от того, с какой точки смотреть на Запредельное — с вершины горы или же от ее подножия. Если вам интересны подробности этого извечного спора, обратитесь к первой части приложения к данной книге и узнайте чем все закончилось. (Или не закончилось?)
