Слияние двух одиночеств - страница 22
Калли закрыла за дядей дверь. Она мало что понимала, но у нее было такое чувство, словно ее загнали в угол. Она повернулась к Дэймону:
— В какие игры ты играешь?
— Игры? Ты меня в этом обвиняешь?
— Что это за чушь про нашу свадьбу?
Дядя говорит это несерьезно. Не может этого быть. От одной этой мысли у нее кровь в жилах стыла.
— Что такое, Калли? Ты что, засомневалась? Или ты ждала, что я униженно плюхнусь перед тобой на одно колено?
— Я хочу знать, чего ты добиваешься!
— Если верить твоему дяде, я выполняю требования чести и долга и делаю из тебя честную женщину.
— Но ты ведь говорил о том, чтобы жениться на Анджеле.
— Да.
Ее руки сами собой сжались в кулаки.
— Ты не хочешь на мне жениться! Ты сам так сказал.
Он только молча смотрел, как она меряет комнату шагами.
— Я же не…
— Что? Не девственница? В наше время это не обязательно. К тому же наша сексуальная совместимость уже доказана.
— Брак — это не один только секс! — она повернулась к нему спиной.
— Скажи, а на чем держался твой предыдущий брак?
Калли резко развернулась.
— Мое замужество не твое дело, — прошипела она. — Я тебе даже не нравлюсь.
Замужество! Еще один властный мужчина! Только через ее труп.
— Поздравляю, Калли. Тебе прямая дорога на сцену.
— О чем это ты?
— Я знаю, что вы с дядей придумали этот заговор, чтобы захомутать богатого мужчину и спасти семейное состояние.
— Не было никакого заговора.
— То есть твой дядя совершенно случайно оказался в нужном месте в нужное время и увидел тебя в образе воплощенной добродетели? Да перестань, я не настолько глуп.
Она только головой покачала:
— Я не хочу за тебя замуж.
— Я тоже не хочу на тебе жениться. — Выражение лица у него вдруг изменилось. — Но я хочу тебя, Калли. — Голос его вибрировал от сдерживаемой страсти. — И теперь ты станешь моей. На моих условиях.
— Условиях?
— В моей постели. Но ставки только что выросли.
— Я не понимаю.
— После… тех неудобств, которые мне доставил твой маленький фарс, я решил, что одной ночи мне мало. Ты будешь моей любовницей, будешь приходить ко мне, когда я ни позову, и столько, сколько я захочу.
— Но мой дядя…
— Что? Он такой старомодный, что ему не понравится, что ты будешь жить со мной на правах любовницы, а не жены? Ну, вам двоим надо было подумать об этом прежде, чем вы попытались мной манипулировать.
— Я не…
— Не трать времени, Калли. Таковы мои условия. Прими их или смирись с последствиями.
— Какими последствиями?
Он встал и подошел к окну.
— Думаешь, я тебе позволю выставить меня дураком, а потом спокойно уйти? Ты не настолько наивна. Я могу сломать твоего дядю на раз. Откажешь мне, и я займусь поглощением его компании. Я ничего не должен семье Манолис. Наоборот.
Калли широко распахнула глаза. Вид и голос у него был пугающий.
— Или я могу предпочесть милую Анджелу и сохранить твоему дяде хотя бы видимость достоинства. В любом случае ты проиграешь. Твой покойный муж оставил тебе самую малость, и от этих денег ничего уже не осталось. Может, он узнал, что ты не была идеальной женой.
— Ты что, собирал обо мне информацию?
— Так, немного посмотрел, какое у тебя сейчас есть имущество.
— Ну, — протянула она, хватаясь за остатки покидающих ее сил, — тогда ладно.
Он рассмеялся.
— Вижу, мы понимаем друг друга.
Он оперся рукой о стену, отрезав ей путь к бегству. Она чувствовала его тепло, его дыхание.
— Игры закончились, Калли. Поедем со мной. Сейчас, сегодня. Это единственный твой выбор.
И снова она ощутила панику. Ей некуда было бежать. Слишком обширен был ее опыт общения с безжалостными мужчинами, так что она ни на секунду не сомневалась, что Дэймон свою угрозу выполнит.
Калли содрогнулась. По крайней мере, Алкис не владел ее телом. А с Дэймоном у нее совсем не останется личной территории. Он был слишком сильным человеком, а то желание, которое она к нему испытывала, могло полностью разрушить ее столь хрупкое чувство независимости и собственной значимости.
Единственная ее надежда заключалась в том, что долго это не продлится.
Она вдруг почувствовала в себе решимость и какое-то усталое смирение, выпрямилась и посмотрела ему в глаза:
