Мэг покраснела. Ведь она не раз грезила о его темно-каштановых волосах, зеленых глазах и обворожительной улыбке. Почти каждую ночь. А знай она, что у него стальные мускулы, она вообще не спала бы ночами.
В своих очках он больше походил на ученого. Он и разговаривал как ученый, когда они обсуждали «Заметки по теории и практике ландшафтного садоводства» Рептона. Он говорил так заинтересованно, так страстно! Она была очарована его умом.
Очень хорошо, что тогда она не подозревала о том, насколько чарующее у него тело.
Нет, в этой комнате слишком душно.
– Нам надо поговорить, прежде чем леди Палмерсон вернется с вашей спутницей и моей матерью.
– C вашей матерью?
Господи! Мэг ушам своим не верила!
У Паркса есть мать? Ну… конечно, есть! У большинства людей где-то имеется мать. За исключением ее самой. Ее мать умерла вскоре после ее рождения. Но матерям джентльменов положено очень кстати отсутствовать, пребывая где-нибудь в деревне – если, конечно, у них нет дочери на выданье, которую следует вывозить в свет.
– Ваша матушка здесь? – Голос ее дрогнул. Она судорожно сглотнула. – Ваша сестра в этом году начала выезжать?
Он нахмурился:
– Нет. Джейн уже замужем, а Джулиана и Люси слишком юные.
– О! Да, конечно. – Она встречалась с его сестрой Джейн на каком-то светском мероприятии в прошлом году. – В этом сезоне я, кажется, леди Моттон не видела?
– Нет, и это хорошо. – Он слегка улыбнулся. – Бедняжка Джейн в положении, и ей приходится нелегко. А когда Джейн нелегко, то и окружающим тоже.
Мэг это понимала.
– С Эммой было точно, так же, особенно в конце. Не надо обращать на это внимания. Ей еще долго носить?
– Примерно месяц. – Он снова кашлянул. – Но это к делу не относится..
Это к делу очень даже относилось. Мэг ощутила новую волну паники. Матушка Паркса увидит ее с распущенными волосами и в разорванном платье! С платьем она ничего поделать не может, но хотя бы волосы привести в порядок! Нет, ничего не выйдет. Даже если бы у нее были шпильки – а их нет, – она не может отпустить шаль, чтобы заняться волосами.
– Что мне делать?
– Не думаю, что у вас есть выбор, мисс Петерсон.
Конечно, он прав. Волосы придется оставить так, как есть, если только… Он снова на них смотрит… Нет, не смотрит – а бросает быстрые взгляды. Что это с ним?
– Вы не умеете заплетать косы?
– Заплетать косы?
Он посмотрел на нее как на умалишенную.
– Да. У вас ведь есть сестры. Я подумала, может, вы умеете.
– Господи, помоги! При чем тут ваши волосы?
– Потому что ваша матушка вот-вот сюда придет, а мне не хочется выглядеть настоящим пугалом.
Паркc ухватился за спинку кресла с такой силой, что у него побелели костяшки пальцев.
– Поверьте мне, мисс Петерсон, меньше всего мою матушку будут интересовать ваши волосы.
– На вашем месте я не была бы в этом настолько уверена. Я выгляжу как настоящая дикарка.
Она перехватила шаль одной рукой, а второй попыталась собрать волосы. Она ощутила грудью прикосновение прохладного воздуха и взгляда Паркса. Покраснев, она поспешно опустила руку. Видимо, шаль оказалась недостаточно большой.
– Уверяю вас, мисс Петерсон, моя матушка не станет обращать внимание на ваши волосы. Ее будут занимать гораздо более интересные вещи.
– Правда? – Если завязать шаль узлом на груди, то удержится ли она на месте, когда Мэг поднимет руки к волосам? Она почувствовала бы себя гораздо лучше, если бы смогла должным образом убрать волосы. – А что еще ее может интересовать? Право, сейчас не время играть в загадки, сэр.
Ей показалось, или он скрипнул зубами?
– Я не играю в загадки!
– Кричать не нужно. У меня со слухом все в порядке.
– Может, слух у вас и в порядке, а вот голова соображает плохо!
– Мистер Паркер-Рот!
– Мисс Петерсон! Вы хоть поняли, что мы должны пожениться?
Тон Паркса был оскорбительным. С тем же успехом он мог бы сказать, что их заставят нагишом лезть через заросли ежевики. Конечно, она не первая красавица, но и уродиной ее тоже не назовешь.
Она стремительно вскочила, плотнее затянув шаль.
– Я так счастлива, что перспектива женитьбы на мне вызывает у вас столько восторга!
Паркc нахмурился и снова уставился на ее шаль.
