Мэдди: Конечно! Ты же знаешь, что я для тебя все сделаю! И забудь ты об этом девичнике! У тебя и так забот хватает.
Эйми: Нет, мне пр@вд@ не хотелось бы пропустить т@кое событие! Только, пож@луйст@, поговори с Мим. Я з@втр@ н@пишу и спрошу, к@к он®.
Мэдди: Все с ней будет в полном порядке, я уверена. А ты как? Где твой багаж? Господи, Эйми, если что-то нужно, скажи мне, и я все улажу. Вот увидишь!
Эйми долго сочиняла полный, исчерпывающий ответ с многочисленными заверениями, что у нее все хорошо, но текст исчез с экрана прежде, чем она успела нажать кнопку «отослать». Эйми недоуменно уставилась на экран. Ей хотелось завыть. Она вновь принялась строчить письмо с заверениями, что помощь ей пока не требуется, но компьютер уничтожил и этот-ответ. Эйми готова была визжать от злости.
Наконец, устав сражаться с компьютером, она напечатала:
Все будет о'кей. Я еще с в@ми свяжусь.
Эйми быстро отослала ответ, пока опять что-нибудь не случилось. Увидев, что время, отпущенное ей, уже почти истекло, она решила связаться с Элдой. Эта женщина была воплощением спокойствия. Она пообещала оставаться на связи и заверила Эйми, что, если не считать нескольких закидонов, с Мим все в порядке. Эйми может ни о чем не беспокоиться.
Тут время, отпущенное Эйми, истекло. Экран погас. Эйми охватила паника.
«Нескольких закидонов»? Что Элда хотела этим сказать?
Эйми прижала руку к сердцу, которое было готово вот-вот выпрыгнуть из груди, и подумала, не купить ли ей еще немного времени. Но что же ей теперь, весь день торчать в онлайне и спрашивать: «Ты уверена, что с Мим действительно все в порядке?»
Элда же сказала, что нет причин для беспокойства. Завтра Эйми снова придет сюда и с ней свяжется.
Ужас, охвативший ее в это мгновение, был проявлением того страха перед дальними странствиями, с которым Эйми дала себе клятву справиться. Она боялась путешествовать не из-за того, что с ней что-то случится. Ее постоянно преследовала мысль, что в ее отсутствие что-то случится с бабушкой.
Но она не позволит этому страху омрачать свою жизнь! Да, Мим больная и старенькая, и Эйми, конечно, продолжит за ней ухаживать, когда вернется домой. Но она должна доказать бабушке и себе, что из-за ее отсутствия ничего страшного ни с кем из них не произойдет.
А если все же случится что-то ужасное?
«Перестань, Эйми! Хватит!» — приказала она сама себе. Потом сделала несколько глубоких вдохов и расслабилась.
Преисполненная решимости побороть свой страх, Эйми вышла из кафе и отправилась покупать одежду. Если ей повезет, она сначала себе что-нибудь приобретет, а потом отправится за продуктами. Прикрыв глаза ладонью от солнца, она взглянула на маленький рынок, расположенный на другой стороне гавани, где они с Лансом договорились встретиться. Чтобы добраться туда, нужно было всего лишь обогнуть гавань, не теряя из виду моря — берег должен был все время находиться с левой стороны. Может, это не так уж и сложно.
Но скоро она поняла, что все гораздо сложнее, чем представлялось на первый взгляд. Где-то у доков путь ей преградила гостиница. Эйми пришлось подниматься в гору через лабиринт узких улочек. Мимо проносились машины и скутеры: куда-то спешили местные жители и туристы. Магазины только-только начали открываться — каждый день с двенадцати и до полтретьего они не работали. В витринах бутиков была выставлена одежда всевозможных марок: Прада, Версаче, Хьюго Босс, DKNY. В других витринах блестели беспошлинное золото, бриллианты и прочие драгоценные камни. Эйми шагала мимо художественных галерей, сувенирных лавок, обувных магазинов… Господи, неужели можно ходить на таких высоких каблуках? А цены-то, цены! Неужели кто-то готов выложить такие деньги за полоску кожи, на которой держатся пятидюймовые шпильки?
Ну почему она не потерялась на острове, где вдоль набережной стоят сувенирные лавки, а местные женщины продают с лотка дешевые яркие майки и рубашки? На каком-нибудь острове, населенном простыми людьми, такими, как она?
Она заметила, что народ вокруг делится на две категории: стильные люди, которые чувствовали себя в этой роскоши как рыба в воде, и зеваки, которые, подобно ей, смотрели на это великолепие разинув рот.
