Отправив на рентген пациента со сломанной ногой, она вернулась в бокс Дэвида Уортона.
Рядом с ним в боксе сидела миссис Уортон. В руке у нее дымилась сигарета, другая рука была на перевязи.
— Извините, миссис Уортон, — спокойно сказала Мэри, — но здесь нельзя курить.
— Это я разрешила, доктор, — вмешалась вошедшая следом сестра Уайт. — Вы готовы сейчас зашить рану?
Мэри промолчала, понимая, что нельзя делать выговор сестре в присутствии пациентов. Готовясь зашивать рану, она уже начала мыть руки, когда вбежала одна из медсестер.
— Все готово для переливания, доктор. Кажется, вам лучше сделать это немедленно. Его давление падает.
— Куда вы? — нетерпеливо спросила сестра Уайт.
Мэри остановилась около бокса Дэвида Уортона.
— Мне надо срочно наладить переливание крови. Я зашью рану позже.
Миссис Уортон, нервно загасив окурок о медицинский поднос, встала. Она казалась очень уверенной в себе особой.
— Ваше поведение я нахожу странным, доктор Хантер, — холодно произнесла она.
— Я знаю, что надо зашить рану вашему сыну, но тот молодой человек в крайне тяжелом состоянии.
Миссис Уортон посмотрела на кровь, выступившую на повязке на голове ее сына.
— Думаю, что мое положение…
Терпение Мэри наконец лопнуло.
— Вы, может быть, и друг мистера Кохрейна, но здесь вы такая же, как и остальные пострадавшие. Здесь я решаю, что делать в первую очередь, а не вы. И пожалуйста, больше не курите. Это запрещено.
Уходя, она услышала голос сестры Уайт:
— Простите, миссис Уортон, она вела себя абсолютно недопустимо! Но не беспокойтесь: мистер Кохрейн с ней разберется. Я позвонила ему, как только вас сюда доставили. Он сказал, что приедет вместе с доктором Робертсом.
Пока Мэри налаживала переливание крови молодому человеку, прибыли оба врача. Дэвида Уортона отвезли на рентген.
Мистер Робертс взял под руку Мэри и отвел в сторону.
— Я зашил рану Дэвиду. Что это за история? Говорят, что вы отказались ему помочь?
Мэри взглянула в ту сторону, где миссис Уортон и сестра Уайт о чем-то возбужденно рассказывали мистеру Кохрейну. Он стоял к Мэри спиной, и она не могла видеть его лицо.
— Это не так… — начала она, и в это время мистер Кохрейн развернулся и увидел ее. Вид у него был раздраженный.
— Да, да мы разберемся с этим позже, Кристин. Сейчас мне надо осмотреть других.
— Я пойду посмотрю, что там у Дэвида, — сказал доктор Робертс.
Мистер Кохрейн кивнул:
— Благодарю, что взяли его на себя. Я не очень люблю заниматься своими друзьями.
Мэри прошла в бокс вместе с мистером Кохрейном.
— Думаю, что у этого молодого человека разрыв селезенки, — сказала она.
Он внимательно осмотрел пострадавшего.
— Согласен. Готовьте все для немедленной операции.
Он отрывисто отдавал приказания, его лицо было непроницаемо. Наверняка обе женщины нажаловались на нее.
Впрочем, для доктора Кохрейна, похоже, дело всегда на первом месте.
— Кого еще я должен осмотреть, по-вашему? Они пошли к мужчине со сломанной ногой. Когда доктор Кохрейн оперировал молодого человека, мистер Робертс просунул голову в операционную:
— Хорошие новости, Ричард! У Дэвида нет перелома, и он пришел в сознание. Я зафиксировал руку миссис Уортон и ее тоже оставил на ночь. Будет нелишним подержать их пока под наблюдением.
Ричард Кохрейн на мгновение поднял голову:
— Спасибо большое, Джи-Эр. Простите, что пришлось вызвать вас в выходной.
— Он выживет, но ему понадобится много крови. Поднимитесь с ним в палату, мисс Хантер. Я не хочу, чтобы кто-то по ошибке убрал прибор для переливания. А потом я хочу с вами поговорить, — сказал врач, закончив операцию.
Мэри проследила, чтобы молодого человека уложили в кровать, проверила капельницу на стандартные сорок капель в минуту и выписала ему послеоперационное лечение. Нехотя она побрела в докторскую. Анестезиолог уже ушел, а мистер Кохрейн заканчивал переодеваться.
— Садитесь, — мрачно сказал он. — Вы, конечно, знаете, о чем я хочу с вами поговорить?
Она села, чувствуя, как часто забилось сердце.
— Миссис Уортон сказала, что вы были с ней недопустимо грубы сегодня. Объяснитесь, мисс Хантер. Только покороче, потому что я хочу поскорее пойти спать.
