Следы под окном - страница 17

Шрифт
Интервал

стр.

Алена так и сделала. Жидкость была горьковатая, пахла спиртом, чабором и еще чем-то незнакомым. Вскоре почувствовала, что боль утихла совсем.

- Ну вот, - догадалась Магда по ее повеселевшим глазам, - полегчало, не болит. До завтра доживешь, а там уж Валентин Павлович тебя вылечит.

Посидела Алена у Магды еще немного, держа во рту ту жидкость, и жестом показала, что хочет пойти.

- Иди, иди, я тебе отолью в пузырек этого лекарства. Как заболит, ты снова возьми в рот. - Она дала Алене маленькую бутылочку, и Алена поспешила на танцы.

Зуб не болел, и Алена танцевала радостно, весело и, конечно, только с Аркадием Кондратьевичем. Танцор он был не очень умелый, но старательный, поэтому Алене порой приходилось самой его водить. Правда, в тесной толпе танцующих и не различишь, кто неумека, а кто мастер. Топтались кто как мог.

"Надо же, - думала Алена, обнимая Зимина, - еще несколько дней назад он был мне совсем незнакомый, чужой, а теперь самый-самый родной человек, и кажется, знаю я его и люблю давным-давно. Вот если б и он так же любил меня".

Ей почему-то вдруг снова вспомнилась его квартира, длинные полки с книгами, массивный письменный стол с чернильным прибором и пишущей машинкой на нем, стопки бумаги, журналов... Все те книги он, конечно, прочитал, а значит, на сколько же больше ее знает. Это воспоминание, совсем не к месту и не ко времени, неприятно взволновало Алену, опять кольнуло, что она не ровня Зимину. Но ведь он любит ее такую. Любит? Не удержалась, спросила:

- Аркадий, ты правда меня любишь?

Он наклонился к ее лицу, дотронулся до лба стеклышками очков - на этот раз они были теплые, - и шепнул в самое ухо:

- Люблю. Правда. - И поцеловал в то же ухо.

Появились Валерия и Цезик, лихо станцевали рок и сели отдышаться. Присели с ними и Зимин с Аленой.

- Чуть затянула своего кавалера сюда, - пожаловалась со смехом Валерия. - Все бы лежал да лежал.

Немолодой грузный мужчина с палочкой, наблюдавший за танцующими, с улыбкой показал на двух молоденьких медсестер - они танцевали вдвоем, как бы подчеркивая этим, что для них тут нет достойных партнеров, поэтому и вынуждены танцевать на пару.

- Вот гляжу, любуюсь, какие девчата - голубки. Да-а, мне б годков двадцать прибавить. Тогда бы я...

- Прибавить? Скинуть, наверное, - поправил его Цезик.

- Нет, молодой человек, прибавить. Тогда бы они мне были совсем, как говорится, до лампочки, я б на них и не взглянул.

Цезик захохотал, достал записную книжку, записал.

Зуб у Алены заболел сразу же, как только кончились танцы, и она поспешила к себе в номер. Набрала в рот лекарства и легла в постель. Зуб мучил всю ночь, не помогла и целебная настойка. На утро, сразу же после завтрака, Алена отправилась на прием к стоматологу.

У двери его кабинета уже сидело несколько женщин. Алена заняла очередь, села на свободный стул, разглядывая листок на двери с напечатанным текстом, в котором она, немного близорукая, разобрала только слово "лошадь". Уж не фамилия ли это стоматолога, поинтересовалась она у соседки. В очереди засмеялись, женщина, сидевшая у двери, прочитала вслух:

- "Не кури! Курить вредно. Капля никотина убивает лошадь".

Другая, постарше, по виду деревенская, сказала:

- Врача зовут Валентин Павлович Егорченко. А лошади, милая, не курят, не люди они.

"Вот и полечит меня Валентин Павлович. А я расскажу про встречу с его внуком Кирюшей", - тепло подумала о враче Алена.

Доктор пришел вовремя, ровно в половине десятого, вслед за ним медсестра. Плотный, даже полноватый, с бородкой и усиками, поздоровался на ходу. Уже одетый в халат и белую шапочку, вышел из кабинета, спросил, нет ли кого с острым приступом боли. Поднялась женщина, сидевшая первой в очереди, она и вошла в кабинет.

- Говорят, у него рука легкая. Зуб вырвет - не почуешь, - сказала пожилая, деревенская. - И лечит хорошо. Я вот подготовила ему за работу, показала она трешку.

- А что, он сам просит? - забеспокоилась Алена, так как денег у нее с собой не было.

- Просит или не просит, а я отблагодарю. Говорят, все отдыхающие так делают.

- Ну нет, я платить не буду, это запрещено и называется взяткой. Алена вспомнила рассказы Зимина про такие подарки.


стр.

Похожие книги