Мы все, включая дедушку, совершенно позабыли о нашем плане запереть дам в комнате и как бешеные помчались к комнате Олимпии. Ирен все мычала:
— Я отперла ее дверь. Я отперла ее последней из всех.
Дверь и впрямь была открыта. Там, распростертая на полу в своей ночной рубашке, лежала Олимпия. Ирен завизжала так, как может визжать только она одна. Думаю, она испугалась, что и Олимпию тоже убили. Тетушка Грасия тут же подбежала к ней. Оказалось, что все в порядке, она дышит, просто упала в обморок.
Мы стали прислушиваться к каждому шороху. Итак, мы быстро и полностью осмотрели комнату Олимпии и, оставив там с ней Ирен и Люси, побежали обыскивать весь остальной дом.
Я принес еще два фонаря с кухни. Я хотел было взять один из них и бежать осматривать улицу. Но дедушка сказал, что если убийца вышел из дома, то он уже далеко отсюда. Но вот если он не покидал дом, то у нас еще есть шанс отыскать его и задержать.
Тетушка Грасия настояла на том, чтобы пойти с нами. Так что в первый час после смерти отца мы с дедушкой, тетушкой Грасией и Крисом были единственными, кто осматривал дом. Дедушка сказал тетушке Грасии с Крисом взять фонарь и обыскать переднюю часть дома, в то время как мы с ним отправились проделывать то же самое в задней части. Крис достал пистолет из отцовского шкафа, а я по распоряжению деда взял пистолет из тумбочки в его спальне. В тот момент мы думали, как же здорово, что оба пистолета были полностью заряжены и готовы к действию.
Пока мы с Крисом бегали за пистолетами, дедушка запирал все двери спален снаружи. Ирен, конечно же, оставила все ключи в замках. Заперев все двери, дедушка объяснил, что убийца мог прятаться в любой из этих комнат, и теперь будет вынужден оставаться там до тех пор, пока они его не найдут или он не свернет себе шею, пытаясь выбраться через окно.
Мы с дедушкой спустились по задней лестнице. Дверь внизу была заперта со стороны гостиной (Ирен заперла ее раньше этим вечером. По крайней мере так она говорит. Возможно, мне в первую очередь следовало бы пересказать тебе ее историю. Но думаю, что лучше я буду излагать тебе порядок событий с собственной точки зрения).
Как только мы с дедушкой взбежали обратно по задней лестнице, чтобы спуститься через переднюю, мне пришла в голову мысль, что в двери на чердак не было ключа, так что она должна была быть заперта. Дедушка сказал мне, что запер ее ключом от моей комнаты. Я говорю тебе это для того, чтобы ты увидела, как быстро и точно соображал и думал дедушка той ночью. Но как настойчиво твердит доктор Джо, даже с его внимательностью в такой ситуации можно было упустить какую-то мелочь. Но я знаю, что с дедушкой в том состоянии, в котором он находился в ту ночь, мы ничего не могли упустить.
Мы осмотрели каждый сантиметр пространства на нижнем этаже. Дедушка настоял на том, чтобы пойти с Крисом осмотреть погреб. Он попросил меня остаться на первом этаже с тетушкой Грасией. Мы с ней еще раз прошлись по всем комнатам и коридорам, но ничего не нашли. Мы вернулись наверх к комнате Олимпии. Она к тому времени очнулась, но еще не осознала, что происходит. Она выглядела старой, намного старше дедушки, лежа в своей кровати и непрестанно спрашивая: «Что такое? Почему вы все не в постели? Что случилось?»
Я подумал, что мы должны ей все рассказать. Но другие не позволили мне этого сделать. Сказали, что нужно дождаться, пока ей не станет лучше. Тетушка Грасия незаметно вышла, чтобы налить Олимпии немного персикового бренди. В тот момент я заметил в руках Люси пистолет, который она держала просто и небрежно, будто держит расческу. Я подошел к ней, отобрал оружие и спросил, где она его взяла.
— Он был на полу под Олимпией, когда мы ее подняли, — ответила Люси. — Я даже толком и не разглядела, что это.
