— на этом можно заработать хорошие деньги, — но как представила, что придется писать бездушные хвалебные рекламные… Да и отказываться от медицинской страховки и стабильной зарплаты тоже не вариант.
Все еще думаю, что приняла правильное решение. Оставшись верной своему пути, я получила увлеченных и преданных подписчиков.
Я сделала еще глоток из горла и засмеялась. Не самое мотивирующее занятие — пить вино, сидя на незастеленной кровати, но в этом вся прелесть интернета: мои подписчики видят только то, что я позволяю им увидеть.
Когда я отвечала на комментарии к последнему посту, кто-то позвонил в дверь. Звук был крайне неприятный и напоминал стон умирающего кота. Надо бы спросить Лиэнн, можно ли его поменять. Я снова уткнулась в экран телефона. Я ведь никого не ждала. Наверное, нажали по ошибке.
Скрип.
Я прислушалась. Неужели кто-то открывает мою калитку? Вспомнились слова Кэт о переулке и окне без штор, и меня накрыло волной страха. Одной рукой я крепко ухватила горлышко бутылки, в другой сжала мобильный — экран разблокирован, чтобы быстро набрать полицию. Я слезла с кровати и как только вышла в гостиную, входная дверь распахнулась. Я уже готова была пустить в ход свое импровизированное оружие, но узнала в злоумышленнике новоиспеченного соседа, внука хозяйки.
— Какого черта?! — Я опустила руку с бутылкой. — Говорила же, надо стучать.
Он поморгал воспаленными красными глазами и осмотрелся.
— Я услышал какой-то шум.
— Не было никакого шума.
Я пыталась преградить ему дорогу, но Райан проигнорировал меня и вошел в квартиру, глянув на коробки, направился в кухню.
— Эй! — Я со стуком поставила бутылку на пол. — Нельзя просто так входить сюда без приглашения.
— Я позвонил в звонок, — ответил он, потянувшись к упаковке крекеров-животных.
— А я не открыла, потому что не жду гостей. И незваных соседей тоже. — Я протянула руку. — Давай свой ключ и уходи. Иначе я позову твою бабушку.
Райан ухмыльнулся.
— Ну чего ты, я просто хотел проверить, как тут новая соседка. По-дружески. А дверь ты сама оставила незапертой.
— Да конечно!
— Хочешь совет? — спросил он, похрустывая крекером. — Калитку и дверь мало просто захлопнуть, надо закрыть замок.
Может, я правда про это забыла? Раньше я всегда жила в квартирах, где двери запирались при захлопывании.
— Не за что, — добавил Райан. Он сунул в рот еще один крекер и неспешно побрел к выходу. В дверном проеме обернулся и одарил меня улыбкой во весь рот — в зубах застряли крошки. — Спокойной ночи, соседка.
Я вздрогнула. Жутковатый тип. Не желая показывать Райану свой испуг, я с каменным лицом вышла вслед за ним, заперла калитку и хорошенько потрясла, чтобы проверить, надежен ли замок.
— Так-то лучше, — усмехнулся он.
Я показала ему средний палец и пошла обратно в квартиру. Райан смотрел мне в след. Трясущимися руками я закрыла замок, наконец услышав успокоительный щелчок.
После происшествия в летнем лагере «Блэквуд» родители отвели меня к врачу, который поставил диагноз «социальное тревожное расстройство». Я жутко взбесилась, так как считала, что со мной все в порядке. Впрочем, благодаря лечению я стала реже ощущать беспокойство в компании ровесников и была вынуждена признать, что доктор, по-видимому, был прав. В конечном итоге я осознала: время от времени все испытывают тревогу, у меня она просто сильнее. Многие люди чувствуют напряжение во время социальных взаимодействий, и все время от времени нервничают. Даже такие люди, как Одри, которая прячет страхи за напускной храбростью и сарказмом, иногда испытывают беспокойство.
Со стороны Одри казалась абсолютно невозмутимой. Только когда мы стали вместе жить в общежитии, я поняла, что вся эта ее беззаботность — просто маска, и начала замечать, как она иногда прикусывает щеку изнутри, или как ее истинные эмоции на мгновение проступают на лице, а через секунду губы уже расплываются в улыбке. Стыдно признаться, но мысль о том, что даже Одри не идеальна, меня утешала. Под маской показного блеска и харизмы она была самым обычным человеком. Лишь хорошо ее зная, можно увидеть, как трескается этот образ. Например, когда Одри поняла, что сняла квартиру в подвале, в ее светлых глазах промелькнуло беспокойство. Однако исчезло оно так быстро, что большинство бы и не заметили — но я-то ее лучшая подруга.
