Из протокола осмотра места происшествия — сберкассы 5380153, расположенной на первом этаже пятиэтажного дома по улице Ленинградской, 67.
…Дверь двухстворчатая, обита пластиком, на левой стороне двери внизу на высоте 25 см имеется мазок бурого цвета, похоже на кровь, взят на анализ. Шторы желтого цвета, наполовину зашторены. Помещение 10x10 метров, стойка отделяет рабочее помещение, высотой 1,5 метра. Поверх стойки стеклянный барьер, разбит в месте трассового прохождения пуль. Посредине стол, четыре стула. На полу разбросано стекло. Наискосок на стене отверстия от выстрелов. На полу подобрано две гильзы от револьвера системы «Наган», гильзы от огнестрельного оружия типа карабин или автомат.
Под правым кассовым автоматом найден отрывок десятирублевой ассигнации ПТ № 708622, клочок треугольный, поля отрыва неровные…
«Это хорошо, — думал Холод, — кровь. Значит, один из них ранен. Скорее всего, порезан стеклом: ведь осколки должны были полететь в его сторону. Значит, еще примета. Немедленно известить группы».
Всем группам, занятым преследованием преступников по сберкассе
Обращаем внимание на то, что один из преступников ранен стеклом в лицо. Оповестить приемные пункты всех больниц. Об обращении граждан с характерным ранением лица сообщать немедленно.
Главное — не упустить время. Надо надеяться, что преступников задержат в непосредственной близости от сберкассы, но полной уверенности нельзя поддаваться. Если у нападавших была машина, за эти минуты они могли отъехать далеко от места преступления. Или наоборот — притаиться в ближайшем подъезде. Или даже в квартире. Кто знает, насколько они серьезно подготовлены. Может быть, это жители ближайших домов. А может быть, и это скорее всего, попытаются скрыться на вокзале. Ведь он рядом, через дорогу.
Преступник верит в свою удачливость, надеется перехитрить, опередить десяток-другой милиционеров, идущих по его следу. Но своими действиями он противопоставил себя не только милиции, не только сотням специалистов, каждый из которых по уму, по жизненному опыту, по духовной зрелости значительно сильнее его, но и обществу, всему укладу нашей жизни.
На каждой из тысячи его дорог не найти ему надежного пристанища.
Почти физически Холод чувствовал, как наэлектризовалась сейчас атмосфера в городе. На всех возможных местах появления преступников внимание милицейской службы удесятерилось.
И так же, почти физически, Холод ощущал, как текут, убегают драгоценные минуты, а желанного сообщения о задержании не поступает. То мгновение, которое давало надежный и верный успех, уходит с каждой минутой.
«Сигнализация не сработала. Случайность или нет? Телефон не сработал. Почему? Или девушки лгут, оправдывая свою оплошность. Или — это след? Ведь сержант Даниленко проверил и сигнализацию, и телефон буквально через минуты после преступления. Они работали! Когда же их отремонтировали? И кто? Не преступники же. А почему бы и нет?..»
Шел второй час после совершения преступления. Ни одной зацепки, с которой можно было бы продолжать расследование, за это время не появилось. Ровно бьется пульс вечернего города, но где-то, в какой-то точке его должен будет появиться всплеск. И этот всплеск нельзя пропустить. Иголку в стоге сена, по математическим выкладкам, отыскать куда легче, чем выявить из полумиллиона жителей одного, причастного к ограблению. Но преступник — не иголка. Он оставляет следы. У него есть прошлое, будущее. Он живет. Он движется, значит, он не неуловим.
«Мгновенный захват не удался. Ну что же, приступим к планомерному поиску», — подумал Холод, а вслух сказал:
— Начальников служб прошу на совещание.
— Картина в общих чертах, видимо, каждому ясна. Надо всем нам ответить на один-единственный вопрос: где сейчас преступники. И ответить побыстрее.
Холод сказал это легко и почти весело. Этой легкостью ему хотелось зажечь чувство уверенности в подчиненных. Егоров, Друганов, Кузьмин, Ветров — опытные работники. Но прежде всего они — люди, и от того, с каким настроением примутся за дело, зависело многое. Оружие, похищенные деньги, отсутствие хотя бы каких-нибудь улик — всю сложность происшествия каждый из них понимал достаточно хорошо. Об ответственности им напоминать не приходилось, а вот вдохновить, поделиться уверенностью…
