— Хорошо. Очень хорошо. Я поставил бы «отлично». Но, поскольку вы не использовали мнемонических компонентов, ставлю «идеально»… «Дрожащий свет» можете показать?
— Могу, — Таккер кивнул. — Но только с мнемоникой.
— Замечательно. А «Нокдаун»?
— Нет, — белобрысый потупился, — там много вариативных элементов, а до «Квазиалгебры» Брунэ я пока не добрался.
— И хорошо, что не добрались. — Целеста пригрозил Таккеру пальцем. — Такие штуки будете практиковать только в стенах Академии и только в присутствии преподавателей или кого-нибудь из старшекурсников. А то спалите к чертовой матери какой-нибудь кабак, а нам опять жалобы разгребать… Хорошо, садитесь.
Он опять повернулся к аудитории и, хитро улыбаясь, обвел взглядом притихших студентов.
— Кто еще может продемонстрировать то же, что и господин Таккер?
Ответом была напряженная тишина. Затем девушка-староста неуверенно подняла руку.
— Я… Я могла бы показать «Кулак». Но только с мнемоническими компонентами… Извините, — она потупилась.
— Ничего, — Целеста чуть качнул головой, — это не страшно. На втором курсе никто не требует от вас отказа от мнемоники. Даже я. Однако…
Он опять уставился в потолок, словно выискивая там нечто, видимое ему одному, а затем медленно, делая большие паузы, начал говорить:
— Способность продемонстрировать больше, чем от вас ожидают, в принципе, очень хорошая черта характера — а я лично считаю это именно чертой характера. Но более всего она актуальна в бою. Очень хорошо, когда противник считает вас маленьким и слабым, но лишь в том случае, когда у вас в рукаве действительно есть пара тузов. А лучше — больше. Есть всего два точки на шкале профессионализма, где вы находитесь в относительной безопасности: матерый профи и зеленый новичок. В первую вам еще только предстоит попасть. И не у всех получится. А в первой вы уже находитесь. Воспользуйтесь же всеми преимуществами своего положения… — Он немного помолчал, а затем очень тихо добавил:
— Хотя вряд ли вы сумеете… Юность не длится долго, но все, почему-то, уверенны, что в их кошельках еще полно золотых дней…
Он вдруг резко хлопнул в ладоши.
— Но это не повод отлынивать от демонстрации, дамы и господа! Прошу к доске… а, черт с ним, давайте в алфавитном порядке. Господин Абалкин!..
…Минут через тридцать Фигаро с удивлением понял, что группа, в которую он попал, довольно сильна. Проблем со «Щелбаном» не возникло ни у кого вообще, причем пятеро смогли запустить этот элементарный импульсный кинетик не применяя мнемонику. Одним из этой пятерки, вообще-то, был он сам — орать «Туше!» бросая такую элементарщину как «Щелбан» было ниже его достоинства, пусть даже Пфуй с Целестой и просили его не выпендриваться.
Даже «Апперкот» — первое условно-боевое заклятье, способное, при удачном попадании, поставить фингал под глазом, удалось почти у всех без сучка и задоринки. Да, у некоторых вышло не с первого раза, но, вспоминая свою старую группу, Фигаро только качал головой: похоже, кто-то в администрации плюнул, и решил собрать всех отличников в одном месте. Даже невидимый Артур, наблюдавший за происходящим из своей филактерии, одобрительно крякал и отпускал комментарии типа «…давай, давай, малый!» или «…моя школа! Так их, так их, шантрапу мелкую!» — сегодня обычная язвительность призрака, похоже, куда-то испарилась.
-… Эй, Фигаро, — Конрад, «отстрелявшись» на «хорошо», отдуваясь, плюхнулся на лавку рядом со следователем, — ты, кстати, в курсе, что новички…
— Сегодня после пар в «Три на три», — перебил следователь, аккуратно елозя промокашкой по «отлично» в зачетке. — Приводи всех, кого надо, «вступительные» накрою, не боись.
— Э-э-э… — Конрад неожиданно смутился, — я, вообще, думал, что ты со стипендии…
— А зачем кота за хвост тянуть? — Фигаро пожал плечами. — Деньги есть, приходите.
— Ну… — Конрад, улыбнувшись, развел руками, — коли так… Только с «Три на три» ты, брат, хватил — там за день столик заказывать надо.
— Уже все заказано. — Следователь подмигнул и спрятал зачетку в карман. — Пять мест, больше не смог. Зато на третьем этаже, рядом с биллиардной. Кого пригласишь?
