— Оставь себе, или просто поставь в антикварный магазин моей мамы на продажу.
— О, ты мне уже и советы даешь! Кто из нас начальник?
— М…м… мало ли кто начальник?! Я мужчина, а ты женщина!
— Мне нравится твой ответ, как бы из него пользу извлечь? Ты не знаешь?
— А, чего тут знать? Ты — баба, я — мужик! Ты одна. Я вообще один… Да ты сюда прямо из ванны приехала, волосы рассыпчатые, чистенькие, даже влажные, ты вся такая!
— Красиво говоришь, да здесь удобства относительные.
— Какие нам нужны удобства? Мы ж на диване сидим! Старый он, так и, что, нас выдержит.
— Ты чего это мне предлагаешь?
— Ничего не предлагаю, — обиделся Красс, — рядом с нами нет бугая Самсона, я и обрадовался.
— Есть хороший специалист, пригласи его этот комод отреставрировать, деньги на комоде уже лежат.
— Заметил, а мои услуги оплатишь? За доставку антикварной — малахитовой продукции!
— Наличными? Ты мой молодой человек, и за свою работу зарплату получаешь. Лучше возьми ключи, привезешь сюда реставратора, он сам все знает, что делать.
— А ящики открывать будем? — не дожидаясь ответа, Красс встал, поставил комод под старую люстру, обошел его со всех сторон, открыл ящики, — чудес не было.
Ивина посмотрела на Красса, потом на открытые ящики комода, встала, подошла к комоду, достала маленькую бутылочку, на ней виднелась полу стертая надпись 'пихтовое масло'. Я взяла бутылочку в руки:
— А говоришь, ничего нет, а здесь такое сокровище! От чужого деда осталось наследство.
— Выброси! Зачем оно нужно?! Я не пойму: откуда тебя знают старики и старушки и присылают тебе старую мебель с солнечными камнями?
— Смотри, какая упаковка! Маслом еще можно пользоваться. А, что касается малахитовой мебели, так это моя бабушка обзвонила своих старых знакомых, после того, как увидела малахитовые часы. А божьи одуванчики почему-то Богу душу отдают вместе со своим сокровищем.
Ивина резким движением раскрыла диван, успев заметить, что внутри дивана лежит чистая простынь. Вторым движением она постелила ее на диван.
— Прошу, Красс, все готово для испытания наследства, скорее, его приложения.
Ивина легла на край дивана и стала смотреть на комод, ей показалось, что старый дед вселился в комод и подмигивает ей. Красс одним движением залетел на диван, на нем сверкал металлическими украшениями кожаный, широкий ремень…
Девушка повернулся к нему, и погладила ремень:
— Хорошее у тебя укрепление, снять его можно? Или сложно?
— Да и ты в каркасе, вон какая у тебя талия обтянутая! До тебя не добраться, и потом вокруг тебя столько мужиков, что страшно.
— Не обижай, это летние платье, сейчас все ткани тянуться, — и она потянула замок молнию на платье вниз, — а, что касается мужиков, так ты у меня один, а остальные партнеры по бизнесу, которых постоянно прибирает к своим рукам кузина Лизавета.
Красс снял ремень. Они механически, каждый сам с себя снимали одежду и складывали со своей стороны дивана. Они еще не верили сами себе, еще все казалось большой шуткой. Ивина протянула Крассу пихтовое масло, пальцами показала, как им надо пользоваться, он послушался. Он умел играть на гитаре, надо было свои способности использовать в жизни, его тонкие пальцы, смазанные маслом, изобразили на мгновение игру на гитаре, больше этого не требовалось. Он взлетел на чистое тело Ивины, такое живое, такое притягательно, такое нежное, такое готовое к нему, что он потонул в нем с замиранием сердца…
Комод стоял понуро, о нем просто забыли.
Ивина предложила Самсону деловое соглашение: она поставляет ему антикварную мебель с малахитами, а он расплачивается за мебель для его музейной дачи, берущей начало от графа Орлова, от 1770 года. А кто не хочет пожить в интерьере, в котором сама царица почивала?
Впереди Ивины шел молодой мужчина в джинсах и ковбойке с полиэтиленовым пакетом в руке, но при этом его сильная рука была оттянута тяжестью. 'Какая тяжесть может лежать в пакете, рассчитанном на 3 килограмма веса?' — подумала Ивина. Рука мужчины опустилась еще ниже и резко поднялась вверх, а на дороге оказался пакет, в котором нечто блеснула. Он остановился, а Ивина резко затормозила свое движение, слегка задев мужчину, и с трудом узнавая в нем Самсона.
