Она отложила свой маленький пистолет и взяв в правую руку свое прежнее оружие, спрятала прежнее в маленький ящик под приборной панелью.
Ее напряженность не оставляла ему надежд на то, что он мог бы каким-то образом заставить ее отложить свое оружие в сторону. То, что она не пристрелила его немедленно, означало, что она сначало очевидно хочет поговорить с ним. Но он не мог не приминуть этой возможностью и поэтому хрипло спросил:
— Вы не возражаете, если я задам вам несколько вопросов, прежде чем вы меня пристрелете?
— Здесь я буду задавать вопросы! — сухо ответила она. — Какой мне смысл удовлетворять твое любопытство? Сколько тебе лет?
— Пятнадцать.
— Значит ты уже на такой стадии умственного и эмоционального развития, когда с радостью воспринимаешь пятиминутную задержку перед смертью; и, подобно любому взрослому человеку, вероятно будешь доволен, когда узнаешь, что пока будешь отвечать на мои вопросы, я не нажму на курок этого электролучевого пистолета, хотя в конце концов тебя ожидает только смерть.
Джомми не стал зря тратить время на обдумывание ее слов.
— А как же вы будете знать, что я говорю правду?
— Правду можно извлечь из самого умного вранья, — она самоуверенно улыбнулась. — Мы, слэны, не умеющие читать мысли, были вынужденны развить нашу психологию до крайних пределов. Но какое тебе до этого дело? Тебя послали украсть этот корабль?
— Нет.
— Тогда кто же ты?
Он спокойно рассказал вкратце о своей жизни. И по мере того, как он рассказывал о своих заключениях, лицо женщины становилось все более удивленным.
— Значит, ты хочешь сказать мне, — резко прервала она его, — что ты есть тот самый мальчишка, который в свое время был в конторе Центра Воздушных Сообщений?
Джомми кивнул.
— Меня ошеломило то, что эти двое слэнов без завитков были настолько пропитанны ко мне ненавистью, что не остановились бы даже перед убийством ребенка.
Он остановился, так как увидел, как вспыхнули глаза женщины.
— Наконец-то это прояснилось, — медленно сказала она. — В течение шести долгих лет мы обсуждали и анализировали, будучи в неведении, правильно ли мы поступили, позволив тебе убежать.
— Вы… позволили… мне убежать???
Она не обратила на него никакого внимания и продолжала свою речь:
— С той поры мы с беспокойством ждали следующего шага со стороны змей. Мы были совершенно уверены, что они не предадут нас, так как не захотели бы, чтобы наше величайшее изобретение — космические корабли
— попало в руки людей. Главное, что нас интересовало, что последует за этим первым пробным шагом. Теперь же, после твоей попытки украсть корабль, мы наконец, получили ответ.
Джомми Кросс молча слушал эти ошибочные умозаключения и страх все больше охватывал его, страх, который не имел ничего общего с личной для него опасностью. Это был ужас перед этим немыслимым буземием войны слэнов против слэнов. Ужас вне всяких рамок воображения. В сочном же голосе Джоанны Хиллори вибрировали нотки триумфа.
— Очень хорошо, что мы теперь с уверенностью знаем то, о чем так долго подозревали. Мы обследовали Луну, Марс и Венеру. Мы уже добрались до спутников Юпитера, но ни разу не повстречались ни с чужими кораблями, ни с кораблями змей.
Вывод был неизбежен. По некоторой причине возможно, из-за того, что выдающие их локоны заставляют их все время находиться в движении, меняя места укрытий, змеи так и не смогли изобрести антигравитационные экраны, дающие возможность выйти в космическое пространство. Но какова бы ни была этому причина, логические умозаключения неизбежно приводили нас к тому, что межпланетные путешествия змеям не под силу.
— Вы и ваша логика, мисс, — заметил Джомми, — становится все более скучными… Совершенно невероятно, чтобы слэны могли так заблуждаться. Только на одну секунду, всего на одну, попытайтесь быть благоразумной и представьте, просто представьте себе, что моя история правдива.
Легкая усмешка коснулась ее губ.
— С самого начала существовали только две возможности. Первую я уже обрисовала. Вторая — что ты на самом деле не контактировал до сих пор со соэнами — очень беспокоила нас все эти годы.
