— Ее нет в комнате! — Маргарет, показавшаяся на втором этаже возле лестницы, не могла скрыть тревоги.
Тайни посмотрел сначала на нее, потом на Винсента:
— Неужели она все еще проверяет автоответчик?
Повернувшись, Винсент помчался по коридору к кабинету и рывком распахнул дверь. Со стола, поднятые сквозняком, полетели какие-то бумаги. Комната была пуста, а застекленная дверь — открыта.
— Точно так оно и выглядело, когда я вошел, — заявил Маркус.
Винсент уставился в темноту за открытым французским окном. Его охватила паника.
Ему казалось, что его сердце перестало биться. Перед глазами мелькали образы Джеки — бледной, обескровленной, лежавшей где-то там с изувеченным телом. Он превратил ее в мишень, не желая этого. Нет, он не может ее потерять! Она — его единственная надежда на счастливое будущее! И для них обоих еще не все потеряно!
Винсент сомневался, что разрешит тетке превратить Джеки в вампира: ведь ей пришлось бы отказаться от надежды на превращение собственного спутника жизни, которого она, быть может, когда-нибудь еще встретит, но зато он вспомнил, что мать Стефано всегда хотела обратить своего сына. Ее парой был отец Нейла. Может быть, она согласится сделать это для Джеки? Но если откажется, то пятьдесят лет блаженства рядом с Джеки лучше, чем вообще ничего.
Винсент в два прыжка пересек комнату и выскочил в ночь, молясь о том, чтобы не опоздать.
У Джеки замерзли ноги. Было уже поздно, выпала роса, а она пробиралась по траве босиком. Зря она не надела хотя бы домашние тапочки. Еще она жалела, что не позвала на помощь, а просто выскочила вслед за тем, кто вторгся в дом. Ею руководил инстинкт, а это далеко не всегда хорошо. Одинокая безоружная смертная гонится в темноте за сильным, стремительным бессмертным. Ну не дура?
Огибая дом сзади, она посмотрела на окна. Из кухни лился мирный свет и падал широким квадратом на вымощенное плиткой патио между домом и бассейном. Там Винсент, Тайни и Маргарет ждут ее с кофе.
Джеки хотела крикнуть им, но передумала. Негодяй уже успел убежать, так что вряд ли они смогут его догнать. Одна надежда — побежать за ним следом чтобы узнать, где он сумел проникнуть на территорию, и тем самым обезопасить себя от дальнейших вторжений. Если получится. И может быть, удастся увидеть номерной знак его машины.
Если она успеет прибежать туда до того, как он уедет, угрюмо подумала Джеки, потому что темная фигура впереди уже нырнула в заросли деревьев и живую изгородь, высаженную вдоль высокого забора, отделявшую лужайку от песчаного пляжа. Эти бессмертные чертовски шустрые! Стиснув зубы, Джеки прибавила ходу, чтобы как можно быстрее добраться до деревьев на границе участка. Она очень торопилась, но тут под ее ногами хрустнули ветки. Джеки поморщилась, понимая, что обнаружила себя. Диверсант уже наверняка догадался, что за ним гонятся. Хотя он, вероятнее всего, знал об этом с самого начала. Как правило, слух у бессмертных просто исключительный.
Добежав до высокой стены, окружавшей участок Винсента, Джеки остановилась и посмотрела в одну и другую сторону. Никого не было видно. Или диверсант уже перескочил через забор, или где-то недалеко прячется.
Джеки растерялась, но тут услышала, как треснула ветка, и внимательно посмотрела в ту сторону. Там в ветвях деревьев она с трудом различила темную фигуру — и тут диверсант перепрыгнул через стену и едва слышно приземлился с внешней стороны. Джеки сразу же стала карабкаться на ближайшее дерево.
Завтра нужно найти кого-нибудь и спилить эти чертовы деревья вдоль всего забора. Чтобы негде было прятаться! Может, с деревьями красивее, но безопасность куда важнее эстетики.
К несчастью, Джеки была городским детективом. Бегать по переулкам, вверх и вниз по лестницам, гоняться за нарушителями в подземке… Все это она умела делать без труда. А вот лазать по деревьям ей в Нью-Йорке не приходилось. Джеки сумела забраться наверх и начала пробираться между ветками, но тут удача ей изменила. Раздался громкий треск и сук обломился.
Падая, Джеки отчаянно хваталась за ветки, но без толку. Она рухнула на нечто твердое, но поняла, что это тот, за кем она гналась, когда услышала «О-ой!». И они вместе покатились по земле.
