— Естественно.
— Но там же куча соломенных ресторанчиков, кафе, я только что шла мимо — все стоят на месте. Если их затопить, они бы уплыли… Илья, дорогой, по-моему, ты слишком много пьешь в одиночку, а это очень вредно для здоровья.
— Извини, я не хотел тебя огорчить, — со вздохом сказал Богданов.
Простота ее суждений давно уже не раздражала его.
— Пойду искупнусь, — сказала она. — Вода теплая?
— Ночью была холодней…
Он смотрел, как она шла к воде, глядя по сторонам, потом кому-то помахала и, разом оживившись, бросилась в океан — красивая, грациозная. Трое парней в длинных разноцветных шортах бросились в воду следом за ней.
Он невесело усмехнулся и снова стал думать, почему океан медленно, но верно подбирается к нему ночью? И о том, что Иринка могла бы представить ему своих новых знакомых. Загадка океана была все так же непостижима, а насчет Иры он в конце концов решил: зато она красива.
Дождь за окном как нельзя лучше соответствовал его настроению. Не просто пасмурному, а откровенно паршивому. Да и как могло быть иначе, если… А он, дурак, не верил, что такое могло случиться! Но вот же, случилось! Как они могли?!
— Папуль, пойдем поиграем, — сказала Настя, потянув Игошева за рукав. — Ты будешь лошадкой, а я поеду к принцу…
— Отстань, Настюш, иди смотри мультики.
— Ну папуль, я хочу поиграть с тобой… — захныкала девочка.
— У меня нет настроения играть, извини, малышка.
— Почему? Ты теперь все время дома сидишь, можешь поиграть со мной!
В прихожей хлопнула дверь, вот и жена вернулась с работы. Игошев чмокнул Настю в щечку и вышел из комнаты.
— Привет, какие новости у тебя? — спросила Лена, отряхивая с волос капли дождевой влаги, зонтик не взяла, но хоть плащ надела.
— Самые отвратительные, — сказал Игошев. — Как тебе анонс сериала на кабельном телевидении: «Если поменять местами бизнесмена с криминальным прошлым и школьного учителя…»
— Но ведь это же твой сериал, — сказала Лена. — И что? Они заплатят?
— Я послал им сценарий седьмого июля 2001 года. Главному продюсеру понравился, но хозяин канала забраковал, продюсер даже расстроился, но что поделаешь? Деньги ведь платит хозяин. И вот теперь я слышу эту рекламу…
— Они украли твой сценарий?
— Нет, я посмотрел одну серию — бред сивой кобылы, все другое. Но идея-то моя! Что ж они, падлы, не сказали — хорошая идея, но нужны изменения, сделать больше серий, что-то подправить… Я бы сделал! А они…
— Ты просто неудачник, Игошев, — сердито сказала Лена. — Тебя облапошили, как последнего дурака, а ты и сказать ничего не можешь.
— Я говорю, тебе.
— Мне не нужно этого говорить, я и так кручусь, деньги зарабатываю, ты позвони им, пригрози, что подашь в суд, что-то сделаешь, они же рекламу дают — копия твоего анонса к сценарию, я это помню! Я же читала этот сценарий, знаю, что ты написал к нему: «Если поменять местами…» Нет, они просто нахалы, а ты — лопух! Иди в суд!
— Какой суд, Лена? Они наймут адвокатов, размажут меня по стенке. Что я могу сделать, если люди оказались бессовестными?
— Ты меня спрашиваешь?
— Кого ж мне еще спрашивать? Не Романчука же.
— Но и не меня! Раз ни фига не можешь, не капай на мозги, придурок! Надоела твоя беспомощность! Ты мужик, в конце концов, или кто?
— Лена! Это я — придурок? Я — не мужик?
— Именно!
— Ну спасибо на добром слове! Утешила, женушка дорогая! А я думал — поймешь…
Настя вышла из комнаты, широко раскрытыми глазами смотрела на родителей, пытаясь понять, почему они ругаются. Не поняла и снова захныкала.
— Пойдем, дочка, я покормлю тебя, — сказала Лена.
Игошев, стиснув зубы, пошел в их комнату.
— Я не хочу есть! — заявила Настя.
— Пойдем, дочка, пойдем, что-нибудь придумаем вкусное, ты же знаешь, я умею придумывать, а что остается делать, если папа у нас… — Лена обняла девочку за плечи. — Пошли.
— Ты злая и плохая, — объявила Настя. — Папа у нас самый лучший, поняла? — Вырвалась из рук матери и побежала в другую комнату, за отцом.
Там легла на диван, прижалась к Игошеву.
— Папуль, ну и пусть эти козлы воруют твои сценарии, — сказала она. — Ты все равно самый лучший.
— Настюша, откуда ты знаешь такие слова? — удивился Игошев. — Воспитанной девочке нельзя говорить «козлы».
