— Посуду «Тефаль», часы с фонтанчиком.
— Резиновую лодку с мотором. Мы бы плавали по озеру, возле дачи будет огромное озеро, заросшее камышом, ловили бы рыбу на удочку… С Настей.
— Ты все с Настей! А со мной не хочешь?
— А ты разве любишь ловить рыбу?
— Почему нет? Если там красивое озеро, чистая вода, зеленые камыши, я… я щуку поймаю!
— Хорошо, купим такую лодку, что втроем сможем плавать. Что еще?
— Что еще?.. — Лена сосредоточенно наморщила лоб. — Больше ничего в голову не приходит.
— Ты думай, Ленка, думай. У нас есть квартира, дача, машина с гаражом, мебель, одежда, техника. И еще остается четыреста пятьдесят тысяч. Почти полмиллиона! Что тебе еще хочется?
— Ну-у… наверное, нужно оставить деньги для жизни. На питание, на всякие мелочи…
— Хорошо. Ты будешь тратить на питание, мои сигареты и всякие мелочи, допустим… тысячу долларов в месяц. Это где-то тридцать одна тысяча рублей, в общем — тысяча каждый день. На питание и на всякие мелочи. Это значит… двенадцать тысяч баксов в год, сто двадцать тысяч на десять лет, двести сорок на двадцать лет. Если положить двести сорок тысяч в банк под пять процентов годовых, можно иметь каждый год именно двенадцать тысяч, а основной вклад будет цел. Можно сказать, мы обеспечены на всю оставшуюся жизнь. Представляешь?
— Представляю. Двести сорок положим, и у нас еще останется двести десять тысяч. Я даже не знаю, что мне еще хочется…
— Десять тысяч потратим, пока будем ждать проценты, но двести еще останутся. Что хочешь? Думай, Лена, думай! — воскликнул Игошев. — А как мы дальше будем жить? Что делать?
— Не знаю…
Лена поставила горячий утюг на простыню и принялась растирать пальцами лоб в надежде, что это поможет ей сообразить, на что же истратить оставшиеся двести тысяч долларов. Запах дыма отвлек ее от напряженных размышлений. Схватив утюг, Лена приподняла его над столом и с ужасом уставилась на темное пятно посередине простыни. Потом с неприязнью — на мужа.
— Заболтал ты меня, Андрей, своим дурацким миллионом! — раздраженно сказала она. — Смотри, что получилось! Придется спать на простыне с дыркой.
— Купим новую, — усмехнулся Игошев.
— На какие шиши? — разозлилась Лена. — Мы еще за квартиру не заплатили, а уже двенадцатое число!
— Тебе не дали зарплату в школе?
— Только обещают! А когда дадут, этих денег только на квартплату и хватит! А у тебя что? Гонораров мало, ты в последнее время все какие-то сценарии сочинял. Ну и какой толк от этих сценариев?
— Пока — никакого, — сказал Игошев. — Но все же у нас нормально. Малышка сыта, одета-обута, я обеспечиваю семью… А может, когда-нибудь и будет что-то большее. Например, позвонит Стивен Спилберг и скажет: «Андрей, я хочу купить твой замечательный сценарий и сделать классный фильм». Я скажу: «Стивен, дорогой, не возражаю. Только дай мне за это миллион и экранизируй хоть все мои сценарии сразу. Ты богатый человек, тебе это ничего не стоит, а я пишу, пишу, да так и не выбрался из дерьма…» Он поймет родную творческую душу и даст мне миллион.
— Что-то долго он не звонит! — презрительно усмехнулась Лена.
— Наверное, занят, съемки, проекты, презентации… — сказал Игошев и вышел из кухни.
* * *
Сидя в старом скрипучем кресле, Игошев поймал себя на мысли, что все покупки, которые они с Леной собирались сделать на воображаемый миллион долларов, не радуют его. Даже если б миллион оказался настоящим — никакого удовольствия от этих денег нет. И главное, неясно, что делать дальше? Сценарии сочинять не нужно, сиди себе, пей каждый день джин с тоником. Но это же конец!
То ли дело раньше было! До сих пор помнит, как в 89-м стоял в очереди за водкой, чтобы отпраздновать свое восемнадцатилетие. Три часа простоял в толпе, а когда подобрался к прилавку, там драка случилась. Старушка рвалась без очереди, причитая: «У нас поминки, пустите, люди добрые…» А ее стали отталкивать крепкие мужики. «Поминки не свадьба, могут подождать!» Мерзкая сцена. Но он все-таки принес домой две бутылки водки, родители смотрели как на героя… того времени. Стол они накрыли вполне приличный, колбасу покупали в кооперативном магазине… В общем, полное совершеннолетие отметили, как полагается.
