Мабель встретила его в халатике, она была, как обычно, ласкова и говорлива. Девушка только что посмотрела очередную серию пятничной мыльной оперы и теперь пересказывала ее Фелисито, ведя его за руку в спальню. Жалюзи были уже опущены, вентилятор включен. На люстру Мабель набросила алый платок: она знала, что Фелисито нравится созерцать ее в этом красноватом полумраке. Она помогла своему любовнику раздеться и нежно подтолкнула к постели. Однако, в отличие от их предыдущих встреч — от всех предыдущих встреч! — на сей раз член Фелисито Янаке не подавал ни малейших признаков жизни. Он продолжал лежать, маленький, оробелый и сморщенный, безразличный к ласкам, которые расточали горячие пальчики Мабель.
— И что это с ним сегодня, старичок? — удивилась она, крепко сдавив вялый пенис.
— Это, наверно, потому, что мне нездоровится, — смущенно пробормотал Фелисито. — Боюсь, я где-то простудился. Весь день болела голова, а иногда еще и мурашки по телу.
— Я приготовлю тебе горяченького чая с лимоном, а потом приласкаю как следует — проверим, удастся ли нам разбудить этого соню. — Мабель соскочила с кровати и снова накинула халат. — Смотри сам не усни, старичок.
Но когда она вернулась из кухни с дымящейся чашкой чая и таблеткой панадола, Фелисито уже успел одеться. Он дожидался хозяйку в маленькой гостиной с мебелью Ивета граната, под горящим изображением Сердца Христова, мрачный и ссутулившийся.
— С тобой случилось что-то посерьезнее простуды, — сказала Мабель, пристроившись поближе к коммерсанту и внимательно его изучая. — Может, я тебе больше не нравлюсь? Может, ты влюбился в какую-нибудь пьюраночку?
Фелисито покачал головой и поцеловал ей руку.
— Я люблю тебя больше всех на свете, Мабелита, — нежно заверил он. — Я никогда больше ни в кого не влюблюсь, потому что точно знаю: мне нигде не найти такой подруги, как ты.
Вздохнув, он вытащил из кармана письмо от паучка.
— Вот какое послание я получил, и это меня страшно беспокоит, — признался Фелисито, протягивая ей листок. — Я тебе доверяю, Мабель. Прочти и скажи, что ты об этом думаешь.
Мабель прочитала, потом медленно перечитала. Всегдашняя веселая улыбка исчезла с ее лица. Глаза наполнились тревогой.
— Ты должен обратиться в полицию, так ведь? — неуверенно произнесла девушка. Видно было, как она растеряна. — Это же шантаж, и тебе нужно о нем заявить, так мне кажется.
— Я уже ходил в комиссариат. Но моему делу не придали значения. По правде сказать, я не знаю, что делать, любовь моя. Сержант полиции, с которым я беседовал, сделал одно замечание, которое кажется мне справедливым. Поскольку в Пьюре теперь такой прогресс, то и преступность тоже растет. Собираются шайки мерзавцев, стригущих купоны с предпринимателей и фирм. Я уже слышал о таких делах. Но мне никогда не приходило в голову, что это может коснуться и меня. Признаюсь, меня немного потряхивает, Мабелита. Я не знаю, что делать.
— Ты ведь не собираешься платить этим ублюдкам деньги, нет, старичок?
— Ни единого сентаво, конечно же нет. Я никому не позволю себя топтать, уж в этом ты можешь быть уверена.
А еще он добавил, что Аделаида посоветовала ему уступить шантажистам.
— Кажется, это будет первый раз, когда я не послушаюсь озарения моей старой подруги.
— Ну какой же ты наивненький, Фелисито, — рассердилась Мабель. — Пошел к колдунье за советом в таком тонком деле! Не понимаю, как только ты можешь выслушивать сказочки, которые нашептывает тебе эта пройдоха.
— В моих делах она никогда не ошибалась. — Фелисито уже пожалел, что упомянул про Аделаиду, которую — он ведь знал — Мабель ненавидит. — Не волнуйся, на этот раз я не последую ее совету. Я не могу. И не хочу. Вот отчего у меня на душе немного тревожно. Мне кажется, надвигается какое-то несчастье.
Мабель совсем посерьезнела. Фелисито видел, как скривились ее красивые алые губки. Девушка медленно провела рукой по его волосам:
— Я хотела бы тебе помочь, старичок, вот только не знаю чем.
Фелисито улыбнулся в ответ. А потом поднялся, давая понять, что собирается уходить.
— Давай я оденусь и пойдем в кино. Соглашайся — тебе надо отвлечься.
