— Ну что же, — произнес коммерсант. — Да, я вас понимаю. Но только — что за ужасное невезение! Случай забросил вас прямо в волчью пасть. Вы же видите, как у нас обстоят дела. Как говорится, Армида, из огня да в полымя.
— Я ведь обещала, что задержусь у вас всего на два-три дня, и заверяю: так оно и будет. Мне нужно поговорить с одним человеком, он живет в Лиме. Вы поможете мне связаться с ним? У меня есть номер его телефона. Вы окажете для меня эту великую услугу?
— Так позвоните ему сами, от нас.
— Это было бы неосторожно. — Армида задумчиво смотрела на телефон. — А если его номер прослушивается? Мой муж считал, что близнецы прослушивают все наши телефоны. Лучше уж из вашего офиса и на мобильный — его, кажется, труднее отслеживать. Я из вашего дома выйти не могу. Поэтому и обращаюсь к вам.
— Дайте мне этот номер и сообщение, которое я должен передать. Я позвоню из конторы сегодня же вечером, — решил Фелисито. — Буду рад вам помочь, Армида.
Вечером, когда, прорвавшись сквозь кордон журналистов, Фелисито Янаке шагал на работу по улице Арекипа, он размышлял, насколько все-таки история Армиды похожа на приключенческий фильм, — в редких случаях, когда коммерсант ходил в кино, он выбирал именно такие картины. А ведь он всегда полагал, что эти кровожадные сценарии не имеют ничего общего с обычной жизнью. Но история Армиды, да и его собственная — с момента получения первого письма от паучка — в точности походили на остросюжетные фильмы.
Владелец «Транспортес Нариуала» забился в самый тихий угол своей конторы, чтобы Хосефита не могла услышать его разговор. Ему сразу же ответил мужской голос; когда Фелисито сказал, что хочет говорить с сеньором доном Ригоберто, его собеседник несколько смешался. «А кто его спрашивает?» — помолчав, спросила трубка. «Это по поручению его подруги». — «Да, это я. О какой подруге идет речь?»
— О подруге, которая предпочитает не называть своего имени; причины должны быть вам известны, — ответил Фелисито. — Полагаю, вы поняли, о ком я говорю.
— Да, кажется, да, — прокашлявшись, откликнулся сеньор Ригоберто. — С ней все в порядке?
— Да, с ней все хорошо, она передает вам привет. Ей хотелось бы поговорить с вами. Лично, если это возможно.
— Ну разумеется, я готов, — тут же, без колебаний отозвался сеньор Ригоберто. — С большим удовольствием. Как это устроить?
— Вы можете приехать туда, где она родилась? — спросил Фелисито.
На этот раз молчание было долгим, а кашель натужным.
— Мог бы, если это необходимо. Когда?
— Когда вам будет удобно, — ответил Фелисито. — Но конечно, чем раньше, тем лучше.
— Понятно, — сказал Ригоберто. — Я сразу же закажу билеты. Займусь этим сегодня же вечером.
— А я забронирую для вас номер в отеле, — отозвался Фелисито. — Сможете позвонить мне по этому телефону, когда определитесь с датой? Им пользуюсь только я.
— Прекрасно, значит, так и договоримся. Спасибо за звонок и до скорых встреч, кабальеро, — попрощался сеньор Ригоберто.
Остаток вечера Фелисито Янаке провел за работой в «Транспортес Нариуала». Но время от времени мысли его возвращались к Армиде, и коммерсант задавался вопросом: сколько в ее рассказе правды, а сколько домысла? Возможно ли, чтобы богатый кабальеро, владелец крупной компании, женился на своей служанке? Такое с трудом укладывалось в голове. Но разве это менее вероятно, чем сын, уводящий любовницу у отца? А потом они вдвоем его шантажируют, чтобы ограбить! Жадность сводит людей с ума, эта истина не нова. Когда уже стемнело, в офис вошел доктор Хильдебрандо Кастро Посо с кипой бумаг, торчащих из папки едко-зеленого цвета.
— Вот видите, много времени это у меня не заняло, — рапортовал адвокат, передавая папку. — Вот документы, которые вы должны заставить его подписать, я тут галочки расставил. И если он не полный идиот, то с радостью подпишет.
Фелисито дотошно проверил все бумаги, задал несколько вопросов, на которые у адвоката нашлись ответы, и остался доволен. Он подумал, что принял правильное решение, которое хотя и не вызволит его из-под груза всех проблем, зато, по крайней мере, снимет тяжелый камень с его груди. И неуверенность, терзавшая его вот уже много лет, исчезнет навсегда.
