— Ты лишь играешь со мной, — ответил Локи, удивляясь, почему Аксель до сих пор не разбил зеркало.
— Не сейчас, поверь мне, — она обхватила лицо Локи ладонями. Не смотря на то, что она втянула клыки, ее лицо было нормальным, он все еще не доверял ей. — Я не зло, — прошептала она, бросая взгляд на запертую дверь, словно она боялась того, что за ней.
— Тогда кто? — спросил Локи.
Проклятье, Локи. Не спрашивай ее об этом. Ты не волнуешься за нее. Ты волнуешься лишь за себя.
— Не могу сказать, — она опустила голову. — Не могу, — повторила она, ее глаза изучали потолок, будто где-то там прятались монстры. Локи поднял голову и не увидел ничего подозрительного.
Она что, пытается сказать мне что-то?
— И, да, я контролирую этот сон, — ответила она. — Ты продолжаешь пытаться убить меня, когда должен спасти, и я не позволю тебе находится в моем сне до тех пор, пока ты все еще хочешь убить меня, не зная моей настоящей истории.
Внезапно, Локи услышал карканье ворон. Их было много, и становилось еще больше, кружась за пределами замка. Они выглядели похожими на ворон, которые каркали, когда он входил в окно Белоснежки в реальном мире. Локи не знал, что это значило. Он смотрел, как за окном вороны истерично взмывали в небо. Затем он услышал удар, потом еще один. Он ощутил, как под ногами дрожит пол, словно возникло землетрясение. Он не мог поверить своим глазам. Мир снаружи рушился: горы падали, земля расходилась на части, а звезды падали с неба, будто снежинки.
Локи повернулся к Белоснежке, но ее уже след простыл. Комната распалась на части. Все сильно тряслось, и прошло несколько секунд, прежде чем замок собирался рассыпаться в прах. Сон заканчивался.
Однако, это был добрый знак. Это означало, что он проснется, а не утонет в нем. Локи закрыл глаза и сделал глубокий вдох, готовый проснуться, планируя неприятный разговор с Акселем на тему, почему тот не разбил зеркала.
***
Локи подумал, что очнувшись от Мира Сновидений, у него будет достаточно времени, чтобы расслабиться и перевести дыхание. Он ошибся.
Когда он открыл глаза, он услышал крики Фейбл и Акселя. Занавеси были отдернуты, солнечный свет заполнил комнату. Локи мгновенно подскочил на ноги, проверяя на месте ли кол Белоснежки, он был на месте. Акселя и Фейбл не было в комнате. Они кричали снаружи.
— Беги, Локи. Беги! — закричала Фейбл.
— Это Плохиш, — закричал Аксель. — Он до сих пор жив!
Прежде чем Локи смог до конца очнуться ото сна настолько, чтобы понять, что перед ним стоит Плохиш. На его лице сияла широкая улыбка, он держал Акселя и Фейбл, словно два мешка с картофелем, по одному в каждой руке.
— А ты разве не должен быть мертв? — спросил Локи у Плохиша, на чьем лице были ужасные раны. Локи предположил, что они остались после вчерашнего маленького приключения с принцессой вампиров.
— Он здесь, чтобы отомстить тебе за то, чтобы сделал с ним на парковке, — ответила Фейбл, повиснув в руке Плохиша, словно игрушка Йо-Йо. — Аксель и я остановили его.
— Отпусти их, Плохиш, — сказал Локи.
— Ни за что, — ответил Плохиш. — Я убью их обоих, убью тебя, а потом прикончу спящую вампирскую принцессу.
— Надери ему задницу, Локи. Ты можешь! — Фейбл сучила ночами в воздухе. Удивительно, но ей удалось вытянуть руку и со всей силы ударить Плохиша по щеке. Это был смелый жест.
— Ты, мелкая задница, — Плохиш швырнул Акселя и тот покатился по полу, и схватил обеими ручищами Фейбл. — Я убью тебя, тупая ведьма, — он схватил ее за горло.
— Меня и похуже называли! — хохотнула Фейбл.
— Паршивая ведьма, дочь такой же паршивой ведьмы, — Плохиш покраснел от злости.
— Отвали от моей сестры, — закричал Аксель, и врезался в Плохиша головой, но в итоге снова оказался на полу. Плохиш даже не поморщился. Он просто стоял, напоминая огромный грузовик, а Аксель сполз вниз после столкновения.
Аксель пришел в настоящую истерику, разыскивая Волшебную Пыль, но он не смог ее найти, потому что Плохиш наступил на рюкзак. Локи твердо стоял на ногах, сжимая руки в кулаки. Его смутило то, что он даже не шевельнулся, чтобы спасти Фейбл. Глубоко внутри, он знал, что стал слишком привязываться к ней и к ее брату. Как бы ни заученно и раздражающе это не звучало, он здесь не за тем, чтобы завязывать знакомства. Ему не нужны были друзья или драки с хулиганами. Он здесь не за тем, чтобы беспокоиться о ком-либо. Все это казалось пустячным ради главного стремления быть прощенным и вернуться домой. Но ему было не все равно, всем своим сердцем. Как он сумел привязаться к этой семье всего за пару дней? Как же так вышло, что они стали ему чем-то большим, нежели друзьями? Он никогда не чувствовал ничего похожего на протяжении всей своей жизни в Храпе. И это напомнило ему о матери, которая рассказывала ему о Чанте, что он ощутит то же самое, когда будет заботиться о ком-то кроме самого себя. Что же будет, Локи?
