Локи увидел Кармиллу, обнимающую Ангела, жаркие волны от костра плясали вокруг них, словно призраки-хранители.
— Моя жажда становится сильнее, — прошептал Ангел Кармилле, обнимая ее. Локи увидел как руки и шею Ангела испещрили вены. — Кровь животных больше не утоляет мой голос, — сказал ей Ангел.
Кармилла, зарывшись руками в его длинные волнистые волосы, притянула его ближе, не зная, что ответить. Она подняла его подбородок и поцеловала, пытаясь помочь ему превозмочь боль. Рядом с Локи, Белоснежка боролась с подступающими слезами. Локи хотелось стиснуть ее в объятиях… он так долго хотел это сделать, но он боялся, что она укусит его или расплачется. Он не хотел проявлять никаких эмоций, чтобы не выдать свое присутствие в Мире Сновидений. Он не мог рисковать быть увиденным. Когда они целовались, Ангел сделал то, что делают все злодеи…которые так и не выбрали зло. Плавно, его поцелуй сместился на шею Кармиллы и обнажил клыки. Ангел слегка поднял голову, готовясь погрузиться в шею Кармиллы. Не смотря на то, что это было всего лишь воспоминание, Белоснежка не удержалась от крика. Локи увидел, как воздух подернулся рябью, словно круги на воде. Взгляд Кармиллы на мгновение метнулся к ним, будто бы она их услышала. Казалось, даже Ангел заметил их присутствие. К счастью, они их не видели, зато Локи понял, как легко их могут обнаружить. Затем, цвет глаз Ангела стал нормальным. Он заставил себя остановиться и не кусать ее, не смотря на то, что боль была мучительной.
— Любовь побеждает все… — произнес Локи. — Клыки, — пробубнил он себе под нос, убедившись, что его голос слишком тих, чтобы выдать свое присутствие.
— Почему ты не укусил меня? — спросила Кармилла у Ангела. — Я хочу быть с тобой вечно.
Кармилла обхватила лицо Ангела руками, и на этот раз он потерял контроль. Он снова обнажил клыки, все еще жаждая крови Кармиллы, впрочем, она уже дала ему свое согласие.
— Он старался изо всех сил, — сказала Белоснежка. — Он знал, что их жизни превратятся в ад с этого момента.
Пока Ангел пытался заставить себя отстранится, он случайно уколол палец Кармиллы своими острыми зубами. Это мгновенно напомнило Локи о том моменте, когда мать Белоснежки проколола свой палец в сказке братьев Гримм, за исключением того, что это было сделано иголкой, а не клыками Ангела. Образ ее капли крови застыл в воздухе перед ними. Ангел уставился на человеческую кровь потемневшими демоническими глазами, устрашающий и страстно жаждущий ее. Он никогда прежде не пробовал человеческую кровь. А это была кровь его любимой, которая пахла для него в сто раз лучше, чем что-либо во всем мире. Кармилла согласно кивнула.
— Быть может, если ты выпьешь две или три капли крови, ты не обратишься полностью в вампира. Если ты будешь брать каплю или две каждый день, я поверю, что в тебе еще осталось добро, чтобы сражаться со своей темной стороной.
— Ты уверена? — спросил Ангел.
— Я все для тебя сделаю, любовь моя, — отвечала Кармилла, и ближе притянула его голову к своему пальцу. Ангел слизнул маленькие капельки крови, словно от этого зависела его жизнь…, что в действительности оказалось правдой.
— Моя мать заключила с отцом сделку, что она будет давать ему две-три капли каждые день всю свою оставшуюся жизнь, а он взамен останется хорошим человеком и не будет питаться людьми, — сказала Белоснежка.
— Она не просто жертвовала своей молодостью, — прокомментировал Локи. — Она практически спасала мир от потенциального сына тьмы самого жестокого вампира в мире.
— Это была поворотная точка в жизни Ангела, — пояснила Белоснежка. — Это помогло ему контролировать жажду и предотвратить его полное превращение в вампира. Самым лучшим было то, что их любовь стала еще сильней, как только их судьбы переплелись друг с другом.
— Что на счет Кармиллы? — удивился Локи. — Это повлияло на ее здоровье и красоту?
— Наоборот, — ответила Белоснежка. — Кармилла стала еще краше и крепче. Когда Ангел брал ее кровь, его слюна исцеляла ее и сохраняла ее молодость. Это было подобно волшебству.
Локи хотел сказать, что это чертовски негигиенично, но решил промолчать и хоть раз побыть вежливым.
