Устав, Радим закрыл глаза, расслабился и уже собирался провалиться в дрему, как почувствовал запах Дыма. Втянув воздух ноздрями, скоморох убедился: что-то горит, и горит неподалеку. Тревога закралась в душу — а если пламя перекинется на эту избу? Сгореть Радим, может, и не сгорит, а вот задохнется запросто.
Вспомнился случай из детства, когда жители Го-родца на Соже, где зимовал будущий скоморох, запалили старуху ведунью. То ли сглазила она кого, то ли порчу навела, не важно. Собрались мужи, дождались темноты, тихо пришли на выселки да хворосту принесли. Костер был такой, что всему городцу видать.
Утром Радим вместе с другими ребятишками на угли смотреть бегал. Тогда из подпола девочку вытащили,, бледную и бездыханную. Внучка ведуньи от пламени укрылась, да вот от дыма не упаслась.
Послышались крики, потом над головой раздался торопливый топот, кто-то громко заговорил. Слов скоморох разобрать не смог, но понял: случилась беда. Нельзя ли воспользоваться сумятицей?
Радим громко завопил:
— На помощь! На помощь! Люди добрые! Горю! Горю! На помощь!
Однако никто не спешил открывать дверь. Запах гари тем временем усилился. Клочья дыма просочились между мостин и заставили Радима закашляться. Дело оборачивалось худо, очень худо.
— На помощь!
Все без толку. Радима охватило отчаянье. Так глупо погибнуть, помереть в расцвете сил по воле злодейки-судьбы! Скомороха, бывало, посещали мысли о смерти. Иногда он бы даже приветствовал ее. Но сейчас совсем не хотелось расставаться с жизнью.
Дым все настойчивее проникал в узилище. Заслезились глаза, запершило в горле. Радим, не переставая кричать, задергался, как червяк. Бестолково. Только ремни больнее впились в тело.
Внезапно наверху зазвенело железо, раздался треск древесины, вновь зазвучали голоса. Дверь распахнулась. Вместе со светом в подпол ворвались сизые клубы дыма. На краю лаза замерла темная человеческая фигура.
— Вылазь, грешник!
— Не могу, — Радим с ужасом вспомнил, кто последний раз называл его грешником.
— Тогда умри!
В руках человека мелькнула рогатина. Через мгновение ржавый наконечник устремился к груди скомороха. Радим резко откатился в сторону.
— Я тебя достану, грешник! — Человек спрыгнул в подпол и, пригнувшись, чтобы не задевать головой мостины, двинулся к скомороху.
Радим перекатился к стене.
— Пощади! — Он уперся спиной в стену. — Пощади, я вернусь в святое лоно!
— Твои слова лукавы, грешник! Я узнал тебя. Ты ходил на святую гору и творил зло. Господь завещал убить тебя!
Острие скользнуло по путам, сдерживающим Радима. Кожаные ремни лопнули, освобождая руки. Рогатина с чудовищной силой вонзилась в бревно. Бледная личина скрыла гримасу разочарования.
Пока противник пытался высвободить оружие для следующего удара, скоморох полностью освободился. Руки затекли, но все ж их гибкости хватило, чтобы избежать очередного наскока. Рогатина вспахала землистый пол, но поранить Радима не сумела. Дым тем временем все больше окутывал место схватки. Человеку с рогатиной стало неуютно, он закашлял, глотнув гари.
— Грешник, умри! — это были последние слова, которые Радим слышал от своего преследователя.
Скоморох скрылся в густых клубах, поваливших через дверь. Смерти от железа он избежал, теперь предстояло пройти через огонь.
Где— то в стороне трещала пожираемая пламенем древесина. На улице звенело оружие и раздавались боевые кличи. Выбравшись из подпола, Радим чуть было не упал. Он запнулся о тело, распластанное у самого входа. Неудачный шаг сбил скомороху дыхание. Радим попробовал ухватить новую порцию воздуха, но глотнул лишь едкого дыма. Зажмурив глаза, кашляя и обливаясь слезами, помчался в сторону, откуда лился дневной свет. Плечо лизнул огненный язык. С потолка посыпались пылающие головни. Скорее! Когда рухнет крыша, смерти не избежать. Дверь была распахнута, поэтому беглецу хватило сил, чтобы вырваться из занимающейся огнем избы.
Упав на зеленую лужайку, Радим сделал несколько глубоких вдохов, борясь с приступом тошноты. Болела и кружилась голова, зрение никак не могло прийти в норму. Однако скоморох приметил, что пылает почти половина Волочка и сражение кипит почти у каждого двора.