— Да, мечта… — разоткровенничался Радим. — Хочется… ик!… Хочется такой размеренной жизни.
— Тебе? — удивился Валуня. — Ты же еще не старик!
— Возраст тут не помеха… ик…
— А мне б наоборот. Войну б какую, что ли, затеяли с карелой. Знаю, подвиг готов совершить, да вот негде.
— Не грусти… ик… Собирай котомку и дуй на первый же варяжский корабль. Будут… ик… тебе подвиги.
— Думал о том. Не пойдет. Матушка у меня здесь. Не могу бросить, ведь старшой я в семье.
— Тогда жди. Ежели хочешь подвига, то случай обязательно… ик… представится.
Валуня добро заулыбался, будто его приласкали. Скоморохи ему явно понравились. Распахнув ворота в один из дворов и кивнув привратнику, он повел скоморохов внутрь.
— Вот в этих хоромах воевода и живет.
Радим окинул мутным взглядом возвышавшийся перед ним терем. Огромное двухъярусное здание было составлено из нескольких больших срубов. Кровля в два теса привлекала внимание яркой охрой, которой была выкрашена. Наличники на окнах, ставни и двери тоже сверкали яркими красками. Очень нарядным было красное крыльцо, сооруженное из бревен, которых коснулась рука талантливого резчика. Узоры причудливо вились вокруг опорных столбов, высеченными в дереве образами напоминая древних идолов.
Скоморохов повели, однако, не к красному крыльцу, а к небольшой двери в задней части терема. Около нее царила суета, холопы сновали туда-сюда. Перед Валуней дворовые бойко расступились, даже придержали дверь, пока воин и его спутники не прошли в терем.
— Вот мы и на месте. Вам к тому мужу в светлом кафтане, — указал Валуня на седого мужчину лет пятидесяти. — Это Свирид, главный распорядитель в усадьбе.
В большой клети, четверть которой занимала огромная глинобитная печь, а четверть — столы и лавки, было полно народу. Часть людей суетилась у очага, занимаясь кипящими котлами и жарящимися тушами. Другая — стояла у столов и резала овощи, выгребала из кадок квашеную капусту, наполняла кувшины питьем. Большая же часть мельтешила то тут, то там, таская мешки, подносы, бочонки и освежеванные туши. После ясного весеннего дня, с намеком на оттепель, здесь казалось темно и душно. Скоморохи вспотели почти сразу.
Валуня подвел спутников к Свириду и представил. Распорядитель подвигал седыми бровями и критически осмотрел обоих:
— Как звать?
— Радим. А это — Богдан.
— Скоморохов у нас хватает. А умеете ли за лошадями присматривать?
От такого предложения Радим стушевался.
— Как так? Я — скоморох, а не конюх.
— Какой ты скоморох, кикимора болотная, — раздался резкий писклявый голос. — О тебе, Радим, слух ходит, что ты тать, а скоморохом прикидываешься.
Из— за спин заинтересованно замерших холопов появился низенький уродливый карлик. Его волосы были всклокочены, борода топорщилась в разные стороны, а огромный рот кривился в ухмылке. Радим узнал противника. Это был скоморох по прозвищу Леший, они как-то встречались на одном из праздников в Пе-реяславле. Отвратительный тип, мало того, что грубиян, еще и вреден без меры.
— Молчи, отрыжка Морены. Я поболе твоего в ремесле преуспел. — Хмель у Радима как рукой сняло. Он внутренне весь напрягся.
— Ругаешься? — За спиной карлика нарисовалась фигура мускулистого здоровяка, под две сажени ростом. Его Радим тоже узнал: человек Лешего, по прозвищу Великан. Муж добрый, да только очень предан грубому недоростку. — Выметайся подобру-поздорову. Тут настоящих скоморохов хватает.
Радим уже готов был уступить. Леший смел потому, что Коло Скоморохов на его стороне. Иметь дело с Коло не хотелось. Радим начал готовить речь, чтобы ретироваться, сохранив лицо, но тут свое слово сказал Богдан:
— Да у Радима вы все сосали! Сосунки! Он такое может, чего вам ни в жизнь…
Пьяная речь Богдана прозвучала четко и громко. Даже холопы, до сих пор не обращавшие внимание на заварушку, остановились и заинтересованно посмотрели в их сторону. В клети мигом повисла тишина. Великан собрался двинуть Богдану в лоб, но Сви-рид его остановил.
— Стоять! Это что за смута в доме воеводы? — Он сурово блеснул очами. — Пусть Радим покажет, на что способен. А мы решим: в темницу его бросить или к гостям пустить.
