— Про смерть только и сказано…
— Сгинуть в трясине да голову потерять — не живота ли лишиться?
— Радим, прости… Такого тут раньше не водилось.
— Не виновата ты. Зачаровано болото, как пить дать, зачаровано. Однако делать нечего — надо идти. Не тут же селиться.
— В какую сторону?
— Туда, где головы лишают… Авось, не на погибель. Да и писано про одну голову. У нас же две. Кто-нибудь да выкарабкается.
Радим решительно шагнул на гати. Последнее время ему везло на смертельные приключения с благополучным исходом. Может, и в этот раз все образуется.
Болото закончилось неожиданно. Гати еще лежали, туман стелился, а по сторонам начался светлый березовый лесок. Впереди нарисовалась опушка. Там, где кончались деревья, виднелась заросшая кустарником делянка. Вероятно, когда-то тут было чистое поле, но за долгие годы оно одичало. О человеке напоминали немногочисленные трухлявые пни да слабо угадывающаяся тропинка.
— Вышли. Вот славно. Где деревенька-то?
— Не знаю… — растерянно сказала Умилка. — Тут вроде быть должна.
— Как так?
— Совсем в другое место вышли, чем я раньше ходила. Или тут все изменилось…
Рад им сел на завалинку и почесал затылок:
— И что же нам теперь делать? Умилка потупила взор.
— Не знаю… Пойдем обратно?
— Ярило к закату клонится. В болоте, что ли, ночевать? Надо здесь местечко найти. Только беда — огонька теперь нет. Да и в животе пустота.
— Я виновата…
— Нет, Умилка! Просто не повезло. Наверно, не те гати. Утро вечера мудренее. Посмотрим, где тут обосноваться можно.
Радим углубился в кустарник, прорубая дорогу мечом. Сначала он держался стародавней тропинки, но постепенно совсем потерял ее и пошел наобум. На вершине одного из холмов Радим остановился.
— Вот недурное место. Отсюда и опушку видать. Коли кто появится — сразу приметим.
— А тут гляди — дыра!
Умилка указала на широкий лаз, видневшийся на склоне холма.
— Нора?
— Какая большая!
— Заглянем?
— Очень хочется? Ну, разве что осторожно. Скоморох и девушка подошли к отверстию.
— Как тут все заросло. Похоже, заброшенная нора.
Радим несколькими ударами расчистил ход к дыре. Из нее приятно пахло чем-то сладким. Земляникой? Где ж это в серпень землянику сыскать! Радим подошел к отверстию поближе, вгляделся внутрь.
— Там светится что-то, — с опаской отстранился скоморох.
— Что?
— Ведовство какое-то… Свет бледный, будто лунный…
— Да, вижу… Сие стены светятся.
— Пойдем отсюда.
Но уйти им не дали. Радим обернулся и тут же приметил огромного бурого медведя. Тот неподвижно стоял в пяти шагах от него и не мигая смотрел на людей.
— Так… Умилка, осторожнее…
— Что случилось? Ах!…
— Тихо! Медленно уходим…
Только Радим собрался сделать шаг, как затрещали соседние кусты. Из них показалась морда еще более крупного медведя. Рядом терлись медвежата.
— Медведица… — Радим почувствовал, что теряет голову.
— Что делать, Радим?
Скоморох посмотрел на свой меч как на бесполезную игрушку. Сейчас хоть бы рогатину… А медведи тем временем заревели. Не торопясь они пошли на людей.
— Может, в дыру?
— Туда? Ну уж нет!
— Радим! Но надо что-то делать!
Это было и без слов понятно. А нора действительно могла послужить хорошим убежищем. Если медведи попробуют преследовать беглецов, им придется сперва сунуть морду в лаз. Тут меч и пригодится. Но, что дальше?
— Лезь! Я за тобой.
Умилка нехотя поползла на корточках в нору. Радим, пятясь, направился следом. Медведи не проявили беспокойства по поводу ускользающей добычи. Они так же медленно, как и раньше, приближались к людям.
Втиснувшись в нору на пяток шагов, Радим выставил перед собой клинок и остановился. Если звери сунутся — придется драться. Однако медведи не собирались идти дальше. Они улеглись у входа и стали ждать.
— Радим, что делать?
— Кабы я знал… Так они нас голодом уморят.
— Пойдем по ходу? Тут достаточно светло…
— Волшба…
— Ты боишься?
— Конечно, боюсь! Ничего хорошего от чародейства не жду. А тут аж стены светятся. Такого отродясь не видал.
— Светляки. Жучки такие. Я рассмотрела. Вот глянь, на ладони…
— Умилка! Осторожнее! Тут немудрено под заклятие какое попасть.
— Чего уж теперь бояться. Косолапые ход стерегут. Живыми не выпустят.
