— Помоги мне раздеться. У меня совсем нет сил. Джанер снял комбинезон с ее плеч, потом потянул его вниз, снимая с бедер, которые она с готовностью подняла. Затем пришел черед ботинок. Женщина лежала и лениво гладила себя по животу.
— Усталость всегда возбуждает меня.
— Меня тоже.
Он начал так торопливо раздеваться, что она захихикала и никак не могла остановиться. Эрлин была теплой и мягкой, ее тело восемнадцатилетней девушки обладало двухвековым опытом занятий любовью. Джанер, едва разменявший второй век, многое узнал о том, как лучше использовать все части человеческого тела.
* * *
Потирая глаза и почесывая живот, капитан Драм вышел из каюты. Наверное, прошлым вечером он слегка переел моллюсков-молотов и перепил рома из морского тростника, но не до такой же степени, чтобы нанести вред здоровью! Лишними оказались мозги глистера с гренками. Вызванные этим блюдом галлюцинации были связаны с полетами и продолжались всю ночь, поэтому Драм чувствовал вялость и легкую тошноту и не сразу понял, что существо, наполовину торчавшее из воды рядом с островком водорослей, не было кем-то из известных ему морских чудовищ.
— Орлие, дружище, поднимай якорь.
Драм подошел к лееру, чтобы получше рассмотреть неизвестную тварь. Глаза его словно закрывала пелена, и часть мозга пыталась опровергнуть странное зрелище. Наконец и эта часть согласилась, что он видит на золотистой броне прадорские пиктограммы.
Рядом с ним остановился первый помощник Джек.
— В чем дело, кэп? О…
— Это — легкий прадорский эсминец, — сказал Драм, — защищенный этой треклятой броней, которую почти невозможно пробить. — Он обернулся, чтобы посмотреть, поднял ли Орлие якорь, и поспешил к штурвалу, на ходу крикнув парусу: — Просыпайся, Ловец!
— Нас берут на абордаж! — вдруг закричал Джек. Прежде чем капитан успел отреагировать, на палубе появилась фигура в черном защитном костюме наподобие панциря с каким-то странным оружием в руках. Вспышка сопровождалась клубами дыма, затем раздался звук выстрела, и в тот же миг Джек свалился за борт. Его разорвало на части, прежде чем он успел коснуться воды, и все видели, как высоко в воздух, кувыркаясь, взлетела нога. Еще один убийца в черном появился на палубе, за ним — еще один.
— Бей их, ребята!
Орлие бросил в появившегося на палубе последним бандита якорь. С отвратительным хрустом якорь сложил бандита пополам, и тот упал на палубу. Громко крича, Орлие бросился на следующего, но что-то вдруг оторвало его от палубы и отбросило метра на четыре назад. Он упал на спину и уставился на дымящуюся дыру в животе.
— Эй! Это только…
Глухой взрыв прервал его, раскидав куски тела по палубе.
Капитан поднял наконечник гарпуна, который затачивал Баннер на крыше надстройки, и бросился в драку.
— Еще один шаг, и ты умрешь.
Драм замер как вкопанный и огляделся. Он увидел женщину, направившую на него мощный импульсный пистолет. Судя по всему, она не собиралась шутить: понадобится два или три выстрела, но ему не удастся устоять на ногах. Эти люди, кем бы они ни были, были хорошо подготовлены и знали о выносливости хуперов.
Женщина выглядела явно удивленной.
— Ты? Не узнаешь меня, Бурдючок?
Драм даже не помнил, когда его называли так в последний раз. Но и тогда лишь определенная группа людей знала эту кличку. Тошнота поступила к горлу, когда капитан догадался, кем была эта женщина. Сначала он решил, что она изменила внешность при помощи пластической операции, но быстро понял свою ошибку. Человек, сдавшийся ЦСБЗ, должен был обладать правильным генетическим кодом, чтобы обман удался. Это означало, что стоявшая перед ним тварь либо клонировала себя, либо избавилась от собственного тела. Драм знал, как она поступила и почему стала выглядеть иначе.
— Парус! — крикнула женщина. — Не дайте ему улететь!
Послышались три громких хлопка, и, опустив взгляд, капитан увидел в руке одного из нападавших нечто вроде пистолета для крепежа. Парус визжал и извивался на реях, шестерни и цепи лязгали под палубой, фок-мачта раскачивалась. Последовал еще один хлопок, и голова паруса стукнулась об палубу.
Драм выругался и метнул в женщину наконечник гарпуна. Пистолет дернулся в ее руках, и Драм попятился под ударами импульсов ионизированного газа. Ему было очень больно, в нос лез запах горелого мяса. Она выстрелила еще раз, и капитану показалось, что его ударили лопатой в грудь. Третий выстрел бросил его на палубу. Он ударился головой о крепкие доски, потерял сознание и поэтому не видел, как зверски убивали остальных моряков.
