Василий над моими словами сильно призадумался.
— Что-то много ты, Оррен, о Хель знаешь. — Иномирец покачал головой.
«К моему сожалению…» — подумал я, но вслух произносить этого не стал.
— Знаю, — согласился с иномирцем. — Какое-то время мы неплохо общались — почти стали друзьями, если, конечно, у творцов могут быть друзья. И помогала она мне много чем.
— Например, меня вернула, — согласилась Альга.
— Откуда? — уловив интонацию, тактично уточнила Маришка, на что я тут же ответил:
— С того света.
— Ого! — поразилась девушка, с непередаваемым интересом изучая воровку.
Василий даже в затылке почесал.
— Не понимаю, почему в вашем мире Хель — страшный кошмар, когда, по вашим словам, она милейшая женщина, всего-то страдающая небольшими расстройствами психики.
— «Небольшими»? Не обманывайся, Хель — Убийца и всегда ею останется, какой бы она ни хотела или пыталась казаться.
Альга кивнула:
— Да, Василий, фраза «вернула с того света» звучит благородно и красиво — это бесспорно. Но лишь до тех пор, пока разговор не зайдет о цене, которую заплатил Оррен за мое возвращение. И лучше не будем продолжать обсуждать это.
— Хорошо, — быстро согласился Василий, решив, что зря начал эту тему, которая не приносила никому удовольствия, — лучше расскажи, что там такого Маришка наколдовала?
Иномирец оглянулся на девушку и взял ее под руку — она еле-еле переставляла ноги и выглядела, мягко говоря, плохо. Последнее заклинание отняло у нее как магические силы, так и физические. Но, несмотря на это, она упорно изображала прекрасное самочувствие, пытаясь натянуть улыбку и не спотыкаться через каждый шаг. На бледном личике явно проступали сомнения, что мы откажемся ее брать на следующую вылазку. В общем-то это будет справедливо — зачем нам ее жизнью рисковать, брать такой грех на душу? Но в то же время я прекрасно помнил, каким сам был в молодости, и понимал: если не согласиться с девушкой, она может совершить опрометчивый поступок и сделать только хуже.
Но со своим вопросом Василий явно обратился не по адресу.
— Не знаю, это уж точно находится за пределами моего кругозора, чтобы что-то интересное сказать. Маришка, а ты сама что думаешь? — повернулся я к девушке.
Она запнулась и нахмурилась, выждав несколько секунд для того, чтобы собраться с мыслями, начала медленно говорить:
— Мне просто захотелось как-то их задержать и не позволить нас найти. Я обратилась к дождю, как вы, герцог, меня научили. Только сначала я еле-еле слышала стихию, а тут вдруг стало так громко, я испугалась, что оглохну, но дождь сказал, что поможет, и завеса исчезла, а на меня слабость накатила.
— Понятно, что ничего не понятно, — огорчилась Альга, когда с моей стороны никаких комментариев к рассказу Маришки не последовало. Женщина любовно погладила объемную сумку по натянувшемуся кожаному боку и замолчала.
А что я должен был сказать? После рождения Юльтиниэль, когда я заперся в поместье, едва ли раз в месяц выбираясь на небольшую конную прогулку, времени у меня оказалось предостаточно. И к моему стыду, львиную его долю я уделял отнюдь не дочке, вокруг которой и так суетилось невероятное количество прислуги, спешащей угодить юной госпоже, а в библиотеке читал все, что попадалось под руку. Как уже когда-то говорил, я не большой любитель читать, но на тот момент ровные ряды букв и новая информация лучше прочего позволяли ненадолго отрешиться от проблем и воспоминаний, а также помогали переосмыслять многие вещи. А крайними в огромном хранилище оказались стеллажи с книгами по различному колдовству. Именно поэтому, несмотря на непродолжительное обучение в академии и обидно-маленький магический потенциал, в этой области я разбирался весьма и весьма хорошо. Однако знать все невозможно. И то, что произошло с Маришкой, еще одно тому доказательство. Пусть лучше Эриам разбирается, раз уж имел несчастье родиться с возможностями архимага, развить их до предела и возглавить академию Шейлера.
Спуститься в подземный ход труда не составило. Альга так и вовсе спрыгнула, в последний момент зацепилась за одну из перекладин, затормозила и аккуратно приземлилась на ноги. Маришка, получив разрешение на использование магии, помогла себе левитацией, а потом придержала Василия. Я же все-таки воспользовался самой лестницей: прыгать, как воровка, я если и умел, то в далеком прошлом. Пользоваться даром или просить помощи Маришки не хотелось — она после левитации едва в сознании себя удерживала. Пара перекладин для приличия скрипнули, но обошлось без неприятных эксцессов вроде падения с высоты, осложненного переломами различной степени тяжести.
