— А про башню Бекфорда она упомянула?
Даймонд часто проезжал мимо этой неуклюжей, с его точки зрения, постройки. Но сегодня он впервые обратил внимание на то, как красиво освещена солнцем беседка-фонарь на верху башни.
— Чудаком он был, этот Уилльям Бекфорд, верно?
— Сказочно богатым чудаком, — поправила Палома. — Я читала о нем, когда делала эскизы костюмов для документального фильма о нем. — Палома собрала огромное количество архивных материалов по истории костюма и давала консультации кино- и телекомпаниям. Увлекшись, Палома принялась рассказывать о том, каким эксцентричным был Бекфорд. Например, он распорядился проложить пешеходную дорожку длиной в милю от своего дома в Лансдаун-Кресент до башни и каждый день прогуливался туда и обратно в сопровождении карлика-слуги и четырех собак. — Я дам тебе почитать эту книгу.
— Спасибо, — поблагодарил Даймонд, хотя заранее знал, что вряд ли удосужится пролистать ее.
Принесли еду, и некоторое время оба молчали.
— Какие у тебя планы на завтра? — спросила Палома. — Снова будешь смотреть, как другие роются в земле?
— Может быть.
— Ты же сказал, что вы нашли труп без головы. Значит, это убийство?
— Или гибель в бою. Мое предположение, что ему снесло голову пушечным ядром. В общем, это дело для археологов, а не для нас с ребятами.
— Кстати, есть одна идея, — оживилась Палома. — Эти разговоры о Лансдауне напомнили мне, что кое-кто из клиентов обещал мне бесплатные билеты на ипподром.
— Это он клеился к тебе.
— Не «он», а «она». Подружка одного рок-певца, и у нее годовой пропуск на двоих в зону для почетных гостей.
— Думаешь, меня можно выдать за рок-певца?
Палома рассмеялась:
— Да, будет трудно! Но мы ни за кого не будем себя выдавать. Хочешь, я узнаю, когда очередные скачки?
— А почему бы и нет? — улыбнулся Даймонд, подозревая, что это еще не скоро.
Но оказалось, что скачки в Лансдауне будут завтра вечером. Прожженный циник Даймонд заподозрил, что его подруга заранее все продумала.
Работа в полиции часто преподносит сюрпризы. Утром Даймонду позвонил криминалист-антрополог, исследовавший пресловутую бедренную кость.
— Вы говорили, что ее нашли в Лансдауне? — уточнил доктор Пик.
— Верно. Точнее, нашли скелет целиком, но без черепа. Есть вероятность, что это участник гражданской войны — несчастный, который не успел увернуться от пушечного ядра.
— Связь с гражданской войной подтверждена? Нашли что-нибудь еще?
— Дайте срок — найдем. Раскопки продолжаются.
— Мистер Даймонд, а вы уверены, что бедренная кость, которую мне прислали, относится к тому самому скелету?
— Скажем так: они были найдены в одной яме. А в чем дело?
— Есть основания утверждать: кость относительно современная. Примерно двадцатипятилетней давности.
Несколько секунд Даймонд молчал.
— Вы уверены?
— Мы предпочитаем говорить «вероятно» или «возможно».
— А вы датировали ее радиоуглеродным методом?
— Неприятно вас разочаровывать, но радиоуглеродный анализ абсолютно не применим для кратких периодов.
— И что же это за основания?
— Полагать, что кость современная? Прежде всего, ее внешний вид. У таких костей гладкая, как мыло, поверхность, они плотные. А кости столетней и более давности легче по весу, им свойственно крошиться.
— А лабораторные анализы вы проводили?
— Само собой. Содержание азота — надежный показатель. Со временем он снижается. В кости трехсотпятидесятилетней давности он составляет не более двух с половиной процентов. А в вашем бедре — четыре и три десятых.
— Многовато для убитого кавалера?
— Чересчур. Еще мы сделали тест на люминесценцию. Современная кость светилась бы в ультрафиолетовом свете, и чем она древнее, тем слабее было бы это излучение. В данном случае свечение было не самым сильным, но соответствовало предполагаемым временным рамкам — в пределах двадцати пяти лет.
— Не знаю, стоит ли благодарить вас. С одной стороны, вы ухитрились выставить меня полным болваном, а с другой — задали задачку. Встретимся сегодня днем в Лансдауне?
Немного погодя Даймонд отправился на поиски Джона Уигфулла — тот сидел у себя в кабинете, уставившись на экран компьютера.
