Наступившее утро и весь день были пасмурными, как настроение всех обитателей стола. И Мыльный Пузырь снова стал совсем невзрачным.
— Ой! Какой все-таки ты никакой! Ну совсем-совсем никакой, — удивились близняшки Ручки.
— Да! Такого тебя Лучезарная и не заметила бы, — сказал ревнивец Хрустальный Стакан, — я слышал прежде, что от вас — пузырей остается лишь мутная капля. И больше ничего.
— Тогда я лучше улечу в окно, чтобы стать каплей там, на воле, — грустно сказал Мыльный Пузырь, — но за что вы сразу не взлюбили меня?
— Не улетай, побудь среди нас, — попросили Ластики, — при свете Лучезарной ты снова станешь прекрасным и зеркальным.
— Да! Останься с нами! Кто знает, может быть, ты послан сюда порадовать, повеселить нас перед свалкой… — поддержал Сам-сам-самыч.
— Останься, не улетай! — заверещали Ручки.
— Оставайся, счастливчик, — сказал Хрустальный Стакан, — если б Лучезарная хоть раз… я бы не пожалел…
— Я понял, понял, спасибо тебе, спасибо всем, — запрыгал Мыльный Пузырь, — а если моя жизнь так коротка, то я хочу сделать что-нибудь такое для вас всех… такое… Не только повеселить, но, может быть… может быть… спасти… — пробормотал Мыльный Пузырь. — Вот возьму и лопну прямо в глаз Красотке!
— Этим ты не спасешь нас. Лишь себя погубишь до времени, — сказала Самая-самая.
— Гениально! Я придумал гениально, — вскрикнул двухцветный Карандаш. — Надо написать Хозяину то, что сказала Красотка! Вот!
— Ай, да карлик! Вот молодец! Замечательно придумал, — затараторили Ручки.
— Придумал замечательно, только как это сделать?.. — размышлял Сам-сам-самыч.
— А мы будем прыгать, прыгать, прыгать и… вытолкнем нашего соседа. А потом подтолкнем его к Бумаге, — предложили Ручки.
— И я напишу её слова — «Мне нужна только его слава», — обрадовался двухцветный Карандаш.
— Здорово, здорово!!! И Хозяин всё поймет, — запрыгали Ручки, — сразу же выгонит её, а нас всех оставит!
— А ну, давайте дружнее, — сказал Хрустальный Стакан, — хоть раз ваша суета послужит всем.
Близняшки привычно засуетились, запрыгали, сжимая, меж собой Карандаш и… вытолкнули-таки его.
А он и в самом деле сумел подкатиться прямо к стопке Чистой Бумаги.
— А дальше? Как теперь? — зашелестели Листы.
— Вот если б кто-нибудь смог касаться моих клавишей, — в задумчивости произнесла Самая-самая.
— А мы! Мы можем! Мы попробуем! И будем прыгать по буквам! Мы самые прыгучие, — затрещали радостно Ручки.
Они дружно выпрыгнули из Стакана и подкатились к Самой-самой.
— А что теперь? Болтушки! Но всё же постарайтесь допрыгнуть вначале до буквы «М».
— Я подтолкну их, — предложил Мыльный Пузырь.
— Но ведь ты сразу погибнешь, лопнешь, как только коснешься острого конца одной из них, — сказала Самая-самая, — тогда уж старайся дотрагиваться только до тупых концов.
— Конечно, я постараюсь. А если нет, то я готов погибнуть ради вашего спасения! — торжественно пропищал Мыльный Пузырь, если только писк может быть торжественным. Но все восприняли это именно так.
— Я лопну и тогда от меня останется не мутная капля? А… что?
— А то, что мы никогда не забудем тебя! — хором ответили все.
— А Лучезарной расскажете? — спросил Мыльный Пузырь.
— Да я первый расскажу — какой ты не просто сияющий красавец, но очень, очень, очень смелый и умный спаситель! Герой! — пообещал Хрустальный Стакан.
— Герой! Герой! — закричали Близняшки. — Давай, скорее поднимай нас!
С огромным трудом, после множества попыток, при подбадривании и поддержке всех Мыльный Пузырь приспособился-таки подталкивать то одну, то другую из Близняшек к клавишам. Очень трудная работа. Ведь надо было ещё правильно нажимать одну букву за другой.
И только к вечеру, когда совсем стемнело, появились, наконец, на бумаге, заправленной в Самую-самую слова: «МНЕНУ ЖНАТ ОЛКОС ЛАВА». И Мыльный Пузырь — наш герой — умудрился остаться целёхоньким. Вот только — совсем обессиленный — не смог помочь Ручкам и Карандашу снова оказаться в Хрустальном Стакане.
Теперь всем осталось только ждать и надеяться почти на чудо.
— Что-то будет? Чем, чем, чем всё закончится! — не умолкали Ручки. — Неужели мы старались зря?
