Отшельник остановился потому, что перед ними было ужасное зрелище!
Впереди было ущелье между подводными скалами, и у входа в это ущелье лежала целая груда панцирей раков и крабов. Все они были пустые и расколотые пополам, словно орехи, и раздавленные, как яичная скорлупа. И Отшельнику показалось даже, что среди них лежат изуродованный панцирь и клешни дяди Краба. Правда, в такой горе панцирей, клешней и ног трудно было узнать какой-нибудь один панцирь, даже панцирь родственника…
Ясно было только одно: где-то поблизости живёт Госпожа К… Но путь к Алому городу лежал вперёд, только вперёд…
Медленно, осторожно двинулся Отшельник по ущелью, ощупывая каждый клочок дна своими длинными усами и глядя во все глаза, хотя он и знал, что это почти бесполезно, потому что Госпожа К., как и её родственники осьминоги, спруты и кальмары, — умеет становиться невидимкой, когда захочет, и вы ни за что не отличите её от камня или кучи песка, пока она не кинется на вас, а тогда будет уже поздно…
Ущелье становилось всё уже, всё круче вздымались его скалистые стены с мрачными отверстиями пещер, всё темнее становилось кругом… А Отшельник всё шёл…
Вот снова стало светлее. Казалось, опасность миновала. Им оставалось лишь несколько десятков шагов до выхода, как вдруг в большой пещере блеснули чьи-то страшные глаза… Показались длинные щупальца… и медленно, беззвучно из пещеры выплыла Госпожа К.
— Роза, спасайся! — отчаянно крикнул Отшельник.
В ужасе он даже забыл, что Роза не умеет ходить, и, видимо, забыл, что сам он ходить умеет: он застыл на месте. И только угрожающе поднял клешни, чтобы прикрыть Розу…
А Каракатица (так по-настоящему называют Госпожу К.) не спеша — ведь она была уверена, что добыча от неё не уйдёт! — подплывала всё ближе.
Вот Отшельник уже мог разглядеть страшные присоски на концах её щупалец… Извиваясь, как змеи, щупальца всё приближались и наконец схватили бедного маленького Отшельника и неумолимо повлекли его туда, где мерцали огромные немигающие глаза. Щёлкнул страшный клюв…
Отшельник отчаянно боролся, но щупальца были крепкие, как железо… Клешни его бессильно опустились…
"Всё кончено, — мелькнуло в голове Отшельника. — Прощай, Роза!"
И тут сноп сверкающих молний ударил в толстое тело Каракатицы у самого основания её щупалец. Это Морская Роза пустила в ход своё грозное оружие жгучие стрелы, спрятанные в её прелестных лепестках. Да, недаром она говорила, что к ней никто не смеет прикоснуться!
Удар — и подёрнулись плёнкой немигающие глаза; удар — и щупальца бессильно повисли, выпустив свою жертву; ещё удар — и Каракатица как ошпаренная (в сущности, так и было!) отлетела в сторону, выпустив напоследок "чернильную бомбу" — облако тёмной, как чернила, краски… Всё заволокло чернильно-чёрной мглой…
А когда тьма рассеялась, Каракатицы нигде не было. Путь из ущелья был свободен.
— Ну что, кто кому показал, где раки зимуют? — спросила Роза.
Путь был свободен, и когда путешественники вышли на отмель, в ослепительном сиянии солнца им открылся город! Причудливы были очертания его стен, уступами поднимавшихся всё выше и выше и утопавших где-то наверху, там, где кончается море и начинается небо. И далеко-далеко разносились кругом весёлые звуки песен и неумолчная трескотня рыб (ты не забыл, что рыбы большие любители поболтать?).
"Ах, как, должно быть, весело тут живётся!" — подумали одновременно Отшельник и Роза.
И хотя они никогда не видали Алого города, они сразу догадались, что это он. Ведь стены у него были такого чудесного цвета — красные, и розовые, и пунцовые, и ярко-ярко-алые!
— Это ведь Алый город? — спросили путешественники у первого встречного.
Это оказалась Рыба-Доктор, которая как раз лечила больного Тунца от морской болезни. Доктор оторвался от своего дела и серьёзно сказал:
— Гм-гм! Алый город? Гм-гм! Это нельзя считать научным названием. Можете называть его Алым городом, если хотите, но на самом деле это Коралловый риф! Ведь его построили кораллы, и с научной точки зрения правильней называть это сооружение Коралловым рифом.
— Вспомнила! — неожиданно сказала Роза. — Так и зовут этих друзей… или родственников… Кораллы! Да, да, это они. Идём скорей.
