Сказка о трёх царях - страница 10

Но забавило его,

Что он это давно знал,

Но и ново разузнал!

Возрастные про леченья

И про женски увлеченья,

Про инфекции, проказы,

Да про прочие заразы,

Что должны искоренять,

Лекари, а не пенять

На отсутствие лекарствий

И присутствие коварствий,

И болельственных гиен,

Примитивных гигиен…

И бой пьянству бы дать надо,

Запретить жрать до упада!

И зверинец посетили,

Много мелочи спустили,

Дивных там зверей кормили

И себя не посрамили,

Делав вид, – давно их знали

И что вмиг их всех признали…

Льва пришлось за рвом смотреть.

Это вроде наш медведь,

Только с гривой и хвостом,

Посмотрел, – дрожишь потом…

От слона народ чумел!

Сколько ж он и пил, и ел!!!

Сколько кожи, сколько мяса!

Сделать бы с него колбасы!

И Балдонск кормить полгода

Для всеобщего приплода!

Бегемот, вот это ново,

Вроде водная корова,

Только пасть его – сундук.

Тот, кто подойдёт – дундук,

Он же проглотить ведь может,

И проглотит, не отложит…

Лучше стороной пройтить,

Его нервы не мутить…

Пеликана наблюдали

И над внешностью гадали.

Это, видно, гусь у них,

Только жрёт он рыб одних,

Но пред тем как заглотить,

Рыбу надо поместить

Во подклювный во мешок,

От которого все в шок,

С непривычки-то, впадают,

Удивляяся, гадают,

Сколько ж рыбы подарить,

Чтобы удовлетворить

Этого мешок-гуся,

Кончилась уж рыба вся…

Много было обезьян,

Это же срамной изъян!

Суетятся как шуты,

Хари корчат, ой плуты!

С человеком зело схожи,

Но зело смешные рожи,

Руки длинны, ноги гнуты,

Во движеньях – баламуты,

На телах их, без прикрас,

Есть всё то же, что у нас…

Множество поющих птиц,

Местных и из заграниц.

Попугай, он желто-синий,

Изъясняется красиво,

Что ему не говорят,

Повторять он это рад!

А Юрон изображал

И коллегам руки жал,

Строил образный свой ряд,

Рисовал он все подряд

Доминанты Рим-страны

С точки зренья старины.

Балдабей за обстановкой

Следил зорко, очень ловко

Он угрозы выявлял,

Предложения являл,

Как что можно избежать,

А чуть что, куда бежать!

А уж если надо биться,

То урон должон случиться,

Нападавшим! В плен не брать!

Нас ждёт в чести наша мать!

Мы должны от всех отбиться

И живыми возвратиться!

Чтобы Трону всем служить

И притом достойно жить.

А Ананий в бденье новом

То с добром, а то сурово

Стал к активным приставать,

Те упоминали мать…

Не жалел Ананий сил,

Сводки он вождю носил.

Вождь всё слушал, но просил

Поберечь остатки сил…

Их римлянская волчица,

Ой страшна, уж лучше пицца…

Пиццу можно хоть сожрать,

А над этой только ржать…

Вдруг почувствовал Чудон,

Что пора сказать «пардон!»

Всем бухарикам хмельным

И любовникам шальным.

А иных искать пришлось,

Морды их и вкривь и вкось…

И от девок отрывать,

Кобелей, апёнка – мать…

Крикнул лихо вождь, «по коням!»,

К сентиментам он не склонен

И помчалась его рать

Вся, обратный путь искать.

Впереди летит дозор,

А потом идёт зазор,

Дальше следуют все грузы

И различные обузы.

А в особом охраненье

Все вещдоки и даренья,

Документов важных ворох

И новейший китай-порох.

Заключают вереницу

Новы чудо-колесницы.

В них в обратный путь запасы,

Да на чёрный день припасы.

Позади всех охраненье.

Настороженность и бденье,

Балдабей всех замыкает

И от бурных встреч икает.

Если вдруг кака погоня,

Он погоню всю прогонит.

Свою рать прикроет он, —

Дело выполнит Чудон.

Строился обратный путь, —

Обойти и обогнуть

Все опасные моменты,

Применить все аргументы

При различных форсмажорах

И привычных пережорах,

Выйти с гуся как вода

И лететь только туда,

Где гарантия найдётся,

Где терять всё не придётся,

Где весёлые девахи

И, до ласк охочи, свахи,

Путь укажут там и тут

И, что просят, враз дадут…

По горам и по долинам,

По полям и по теснинам

В ритме нужном кучно шли,

К Альпам верный путь нашли.

Там все мучились опять,

Вспоминая часто мать…

А когда уж с Альп скатились,

Истово перекрестились

И помчались поскорее,

Где и сухо и мокрее,

К Дону, не теряя время,

Чудное Чудона племя,

В царствие Царя Балдона

Под командою Чудона

Вдоль Дуная, чрез Карпаты

Мчались славные ребята.

Радость песней заплескалась,

Когда сзади степь осталась.

Киев ненадёжен был,

Он надёжный был, да сплыл…

Народ как-то там взбесился,

Массово в разбой пустился…

Кричал злостные речёвки

И костровые ночёвки

Пред дворцами назначал,

Права смутные качал…

Киев мимо них пронёсся,

Сторонами лес разросся,