Сказительница - страница 23

Шрифт

Интервал

Сразись с нами, если хочешь.

Скачи со мной, и ты проиграешь!

— Я не буду соревноваться с тобой одним, — ответил тот.

Пять благородных лордов должны состязаться со мной.

Тогда я призову своих четверых братьев,

Чтобы никто из рожденных здесь не стал твоим рабом!

В футляре зазвенела монета… другая… третья. Эйдрис продолжала:

Они скакали по древней дороге,

Сквозь серебристый туман.

Но Тьма ищет Тьму для победы,

А смертный ищет своей судьбы.

Одна лошадь пала, осталось четыре,

Одно сердце разорвалось, не выдержав,

И вот три бегут в ночи.

С темного хлыста сорвалась ядовитая искра,

И осталось только двое.

И мерин Мироча потерял подкову…

Теперь собралась небольшая толпа, и музыку арфы поддерживали хлопки и ритмичный топот. Контрапунктом звучал регулярный звон монет в футляре. Сказительница перешла к заключительным строфам, играя так, словно пальцы ее заколдованы:

Фарал и Темный Лорд продолжали скакать,

Голова в голову мчались они,

Но каким холодным и страшным стал туман,

И жеребец Фарала мотал головой.

— Сдавайся, — сказал Темный Рыцарь, —

Все твои братья мертвы.

— Лучше я лягу здесь в могилу,

Чем позволю моему народу стать твоим рабом!

Я поклялся служить Гунноре,

Служить рукой и сердцем, ногой и головой,

И не откажусь от клятвы,

Скорее расстанусь с жизнью!

Но вот вспыхнул яркий золотой свет

И приподнял Фарала, и послал его вперед,

Ноги его коня не касались земли.

А конь Темного застыл,

Превратился в сверкающий камень,

Темный Рыцарь упал с него,

Крича от боли,

И встретился со своей судьбой.

Потому что они прискакали к источнику Госпожи,

В святое место, о котором рассказывают легенды,

И здесь Госпожа подготовила

Ловушку, из которой Тьме не вырваться!

Сказительница закончила громким аккордом, и в футляр арфы посыпались монеты.

— Еще одну, менестрель!

Невысокий старик помахал ей потрепанной соломенной шляпой.

— Ты поешь сладко, как коричневая ворона, сказительница! Скажи, а знаешь» Призрачного жеребца Хатора «?

Эйдрис поколебалась.

— Мне кажется, да… Вот так? — она перебирала струны, наигрывая мотив.

— Точно! — воскликнул старик. — Не слышал уже…

Он замолчал, вскрикнув в ужасе, услышав топот копыт. Толпа разбежалась; показался большой черный конь, направлявшийся в промежуток между двумя палатками. Старик попытался убежать, но споткнулся и упал.

Эйдрис, не задумываясь, бросилась вперед и встала между стариком и скачущим животным. Жеребец резко затормозил.

— Спокойней, приятель! — сказала Эйдрис негромким успокаивающим голосом. — Спокойней!

Жеребец прижал уши к черепу, глаза его в заходящем солнце блеснули красным. С гневным криком он встал на дыбы, его смертоносные копыта просвистели над головой Эйдрис.

Двигаясь со скоростью отчаяния, Эйдрис бросилась в сторону от копыт. Едва не споткнулась об упавшего старика. Тот лежал, застыв от ужаса, раскрыв рот в беззвучном крике. Схватив старика за куртку из домотканого материала, Эйдрис оттащила его к толпе. И только тогда снова повернулась к коню.

Жеребец стоял в нескольких шагах от нее и фыркал, бил острым копытом по утрамбованной земле. Глаза его были окружены белыми кольцами. Шкура покрыта потом; острый запах пота донесся до Эйдрис. Она поняла, что гнев не единственная причина нападения: конь не только рассержен, но и испуган.

Порванный недоуздок свисал с шеи беглеца; черная кожа покрыта пучками толстых зимних волос. Похоже на мех, побитый молью. На мощной шее спутанная грива. Эйдрис осмотрела жеребца, отметила его сильные ноги, широкий мускулистый зад и могучие плечи.» Для спринтера не хватает роста и ноги не тонкие, — заключила она, — но, кажется, он способен бежать целый день. Интересно, какая это порода «.

Голубые глаза сказительницы сузились. Что-то в этом животном показалось ей знакомым, пугающе знакомым.

Жеребец нервно фыркнул, потом покосился на толпу зрителей, которая теперь окружала его. Принюхался к ветерку, как будто искал что-то — или кого-то.

— Я запутаю ему передние ноги и повалю. Принесите веревку! — сказал коренастый человек в толпе.

Эйдрис видела, как напряглись мышцы под черной кожей. Жеребец попятился.

— Спокойней, сынок… спокойней, — прошептала она, делая шаг вперед и вытянув руку. — Если прыгнешь в толпу, кого-нибудь ранишь, поэтому… ну, вот так. Спокойно… спокойно…